Волшебник не в своем уме. Волшебник в Бедламе - [8]

— Прибери тут рядом с ним, — распорядился Антонио. — Будет лучше, если мы не станем его трогать.

Джанни нахмурился.

— Но кондотьеры…

— Они сделали свое дело и ушли. Для того чтобы узнать о прибытии в город новых товаров, им нужно было бы оставить тут дозорных, а зачем им оставлять дозорных там, где они уже побывали? Мы тут в полной безопасности, Джанни, как в бастионе. Распорядись, чтобы наши люди постарались загасить пожар. За этими стенами мы еще сможем найти приют.

Джанни сделал не только это: он велел караванщикам отнести подальше от склада все, что могло бы загореться. К наступлению темноты пожар был ограничен и начал утихать. Над несчастным Лудовико устроили полотняный навес, мулов завели в полуразрушенный пожаром склад, задали им зерна, сняли с них поклажу. Люди расселись вокруг костра и принялись готовить ужин.

Антонио вышел из-под навеса и уселся рядом с Джанни у костра.

— Он уснул?

Антонио кивнул.

— Боюсь, как бы он не уснул вечным сном. Рана сама по себе не убьет его, но он потерял много крови, и много крови вылилось в легкие. Он очень тяжело дышит.

— Хорошо, хоть дышит, — вздохнул Джанни и, отвернувшись к кипящему котелку, помешал варево. — Как думаешь, неужели и вправду кто-то из благородных господ мог натравить шайку Стилетов на город?

— Нет, — покачал головой Антонио. — Я так думаю, что синьор Лудовико просто слышал, как кондотьеры говорили о новом сражении и о том, кто им выложит плату за него.

Джанни кивнул.

— Шайка Стилетов в последнее время дралась за Рагинальди, но уж больно далеко они ушли от Туманолы.

Антонио пожал плечами.

— Когда нет работы, наемные воины мародерствуют. Нужна им была еда — так они явились сюда и забрали зерно из амбаров Лудовико, а заодно прихватили шерсть и хлопок со складов. И драгоценные камни, само собой.

— Так что же нам теперь, с ними торговать? — возмущенно хмыкнул Джанни.

— С наемниками торговаться можно только тогда, когда от них тебя отделяет толстая крепостная стена, — горько усмехнулся Антонио. — Заговоришь с ними сейчас — так они отнимут у тебя все отцовские товары, да еще и жизнь в придачу, если сильно разозлятся. — Он отвернулся и сплюнул. — Жалко, что Рагинальди заключил союз с Ботеззи. Теперь их наемные псы залягут у стен Реновы и не пропустят туда ни одного честного человека.

— Союз этот был заключен не с легким сердцем, как я слышал, — уточнил Джанни. — И мигом распадется, как только воины найдут себе новую работу.

— Славно было бы, если бы так оно и вышло, — вздохнул Антонио. — Когда солдаты воюют на поле, это скверно, спору нет, но хотя бы их можно увидеть да обойти стороной.

— Ренова и Туманола — самые укрепленные города на востоке Талипона, — сказал Джанни. — Так что на сражение можно где угодно напороться.

— Это верно, но хотя бы войско должно тут держаться, поблизости, дабы делать вид, что сражаются за своих господ и недаром плату получают. Не грабят бедных крестьян и честных торговцев. Безработные солдаты превратили бы весь остров в бесовское поприще.

Он не сказал, что сами солдаты — бесы, но Джанни верно его понял.

— А не может быть так, чтобы какие-то дворяне послали воинов ограбить Аччеру в наказание за какую-то выдуманную обиду?

Антонио пожал плечами.

— Кто их знает, этих дворян. Они способны обидеться на что угодно и велеть своим слугам отомстить за обиду.

— Вот-вот, и с наемниками-кондотьерами тоже ни о чем нельзя судить наверняка, — подхватил Джанни. — Покуда им платят, они — это войско, а когда не платят — они разбойники, хуже любой шайки с большой дороги.

— Куда как хуже, — согласился Антонио. — Как это еще они не додумались украсть целый город.

Джанни поежился, представив себе это. Если бы отряд Стилетов вздумал бы захватить целый город, чтобы потом управлять им по своему разумению, то это не был бы город, в котором правили бы благородные господа — тогда бы все дворяне Талипона разом обрушились бы на наглецов и собрали бы всех, кто в силах держать копье. Нет-нет, наемники были заинтересованы в более легкой добыче. Им бы больше подошел такой город, в котором правили купцы — например, родина Джанни — Пироджия.

— Эти мерзавцы могут служить кому-то из дворян, а могут и сами по себе разбойничать. Трудно сказать, — вздохнул Антонио. — Но Аччера стоит на землях Пироджии с тех самых пор, как наши деды сбросили местного виконта и изгнали отсюда его семейство. Так что сюда явиться могло просто-напросто оголодавшее войско, которое решило немного поразмяться со скуки. Как бы то ни было, это нехороший знак.

— Ходят слухи, будто бы купцы из Туманолы волнуются — вроде бы из-за того, как у нас в Пироджии хорошо дела идут, — заметил Джанни. — И будто бы стали они к своему принцу приставать, чтобы он и им дал возможность городом управлять.

— И про Ренову то же самое поговаривают, — буркнул Антонио и покачал головой. — Вот я думаю, долго ли ждать осталось, пока оба этих благородных дома ополчатся против Пироджии, дабы покончить с теми, из-за кого их купцам в голову такие опасные мысли приходят.

Один из возниц, стоявших на постах вокруг полусгоревшего склада, кого-то окликнул:

— Кто идет?