Волшебник на пути. Последний путь чародея - [9]

Алеа сидела не шевелясь, онемевшая и изумлённая.

— Они превращают все это в забаву! Действительно превращают в забаву войну! Или по крайней мере армейскую жизнь.

— Так скверно у военных дела обстоять не могут, — усомнился Магнус. — Либо война вышла очень маленькая, либо очень недолгая.

— И голод тоже был, иначе они не пытались бы украсть миску каши — и их бы не наказали за это. Но если они способны смеяться над подобными вещами, то эти бедствия, должно быть, длились недолго.

— Эй, погоди, — запротестовала Алеа. — Это ведь происходило через двадцать пять лет после той последней программы новостей, не так ли?

— Нет, — поправил её Геркаймер. — Всего через десять лет. Мне подумалось, что вам это может показаться интересным.

— Нам определённо было интересно, — подтвердила, все ещё чувствуя себя ошарашенной, Алеа. — И что же ещё за кино смотрели жители той планеты?

Геркаймер показал им кусочки очень грубо сработанных драм и комедий; тематикой служили попеременно с одной стороны голод и война, а с другой — магия и астрология. Языческие боги часто вмешивались в дела людей, страшно запутывая их — но иногда и помогая людям.

— Что это за цивилизация такая, — спросил неизвестно к кому обращаясь Магнус, — где война перемешивается с магией и мистицизмом?

— Похоже на жизнь моего собственного народа, — натянуто улыбнулась Алеа.

— Будем надеяться, что их война осталась в прошлом! — лихорадочно отреагировал Магнус. — Сколько лет мы охватили, Геркаймер?

— Сто двадцать восемь, Магнус. Качество сигнала постоянно ухудшалось. Чтобы дать разборчивую картинку мне приходилось подвергать его все более сложной обработке.

Экран ожил вновь, показывая измождённую женщину, сидящую за письменным столом под лучами яркого, резкого света, дающими чёткие тени. На столе стоял этюдник, она показывала зрителям какие–то картинки.

— Помните, что этим снимкам несколько недель, — предупредила она зрителей. — Нам их прислали с верховыми почтовыми курьерами, поскольку приборы наших предков больше не передают картинки по проводам. Говоря прямо, они не работают.

Магнус и Алеа обменялись тревожными взглядами. Женщина снова заговорила:

— В городах Олдмаркет–сити, Эбор–сити, Холборн–сити и Эксбери–тауне начался мор. Их жители бегут в сельскую местность. Возможно, они разносят с собой вирусы эпидемии. Избегайте незнакомцев. Не допустить их в ваши села не получится — их просто слишком уж много — и поэтому я рекомендую эвакуироваться. Захватите с собой все ценное и дорогие вам памятные вещи и уходите жить в лес — горожане вроде меня боятся лесов и диких животных. Оставьте им ваши села; сохраните себе жизнь.

— Я б ни на секунду не приняла её совет! — заявила Алеа. — Сразу подумала бы, что она просто пытается запугать меня, чтобы кто–то смог украсть мой дом!

— Селяне, вероятно, тоже так подумали. Хотел бы я знать, насколько яростно они дрались из–за нескольких лачуг?

— В других городах пока нет никаких болезней, — уведомила женщина, — но фермеры боятся привозить туда зерно и другие продукты, и поэтому цены взлетели до небес, а кое–где вспыхнули хлебные волнения. Гуру и маги сумели успокоить их. И все же, если вы фермер и смотрите эту передачу, то, пожалуйста, везите излишки своего урожая в ближайший город; вы получите за него по меньшей мере в десять раз больше обычной цены.

— Да кого она думает одурачить? — возмутилась Алеа. — Если фермеры знают о вирусах, то знают и что люди из одного города каждый день посещают другие города. Высокую цену–то они получат, но привезут с собой домой не только деньги, но и мор!

— Боюсь, что фермеры это понимали, — сделал печальный вывод Магнус. — Хотел бы я знать, сколько прошло времени, прежде чем горожане хлынули всей толпой на село, забрать любые продукты, какие только смогут найти?

— В таком случае мор прокатился по всему континенту! — содрогнулась Алеа.

— А здесь, в Лутаборе, перестала работать электростанция, — продолжала между тем женщина. — Нам удаётся оставаться в эфире только потому что у нас есть собственный генератор, но мы не знаем, на сколько ещё хватит горючего, а заводы по производству метана прекратили работать. Погода становится все холоднее, и поэтому народ разъезжается по сёлам, где по крайней мере можно согреться, сжигая поваленные деревья.

— И отнять дома у фермеров, — прошептала Алеа, в смятении уставясь на экран.

— Стычки, должно быть, вспыхнули отчаянные, — согласился Магнус.

— Это конец света! — выдохнула Алеа.

— И начало нового. — Магнус нахмурился. — При условии, что они все не повымирали. Интересно, что же мы там обнаружим.

— А теперь мы должны прекратить передачу, — сказала женщина. — Наш разговор мы продолжим завтра, если сможем. Если вы живёте в каких–нибудь маленьких городках и сёлах вокруг Лутабора, то не забудьте, пожалуйста — беженцы из нашего города ничем не больны, у них есть деньги для покупки еды, и поэтому вам незачем бояться никого из нас. На сегодня это все. Желаем вам всего хорошего, и надеюсь, я смогу снова поговорить с вами.

— Смогла ли она? — спросила неизвестно кого Алеа, когда картинка снова сменилась помехами.