Волшебник на пути. Последний путь чародея - [8]

— На северо–востоке друиды из Клана Добытчиков изгнали группу в тринадцать мужчин и женщин за попытку запугать односельчан угрозами распространить среди скота болезнь под названием ящур, — продолжала ведущая. На экране появились четыре коровы и бык, лежащие на земле и раздувшиеся, словно их накачали воздухом. — К несчастью, эпидемия успела поразить весь скот деревни. Друиды изучили тела издохших животных и пришли к выводу, что этот мор и в самом деле вызван колдовством. Они изгнали колдунов, велев им основать собственную Деревню и не высовываться оттуда — Ведущая снова заняла собой весь экран, картинка позади неё внезапно уменьшилась. — С тех пор, как Земля порвала с нами и больше не присылает эмбрионов крупного рогатого скота, распространение такой болезни стало серьёзным преступлением.

Изображение распалось на разноцветные точки, и голос заглушил поток помех, а Алеа по–прежнему сидела, уставясь на пропавшую картинку, чувствуя себя ошарашенной.

— Так вот значит что происходило с колониальными планетами, когда Земля обрывала с ними связь?

— Да, со всеми, — кивнул Магнус. — Некоторые перешли на самообеспечение в большей мере чем другие, но на большинстве планет затеянное режимом ПЕСТ сокращение расходов привело к голоду и мору — и к войне, когда люди принялись драться из–за тех запасов продовольствия, какие ещё оставались. — Лицо его посуровело от тяжёлых мыслей. — Надеюсь, здесь нам не придётся увидеть подобную кровавую баню.

— Похоже всё–таки придётся. — Алеа напряглась, глядя, как картинка перед ними сформировалась вновь и показывала двух мужчин в панцирях и сапогах, с алебардами в руках, загоняющих двух человек в рваной одежде в маленькую глинобитную лачугу, освещённую лишь огнём крошечного очага в центре помещения.

— Ты не можешь оставить нас здесь, капрал! — взвыл один из оборванцев. — Мы же с голоду помрём, вот что!

— Это уж как вам угодно, — крякнул один из солдат. — Всякий, кто ворует из солдатской кормушки, вполне заслуживает такой участи!

— Да уж, — презрительно фыркнул оборванец. — Комковатая каша да чёрствые сухари — неудивительно, что их зовут кормушкой!

Другой солдат размахнулся, но оборванец ловко увернулся.

— Они тебя вполне устраивали в то время, как ты попытался украсть миску, когда тебе полагалось чистить картошку, — прорычал конвоир. — Можешь просто ждать здесь, пока у ротного мага не найдётся время и для тебя!

— Ротного мага! — содрогнулся оборванец. — Слыхал, Чарли? Он нам так замкнёт рты, что мы даже воду цедить не сможем!

— Наказание будет достойно преступления, — пригрозил солдат.

— Не хочешь же ты сказать, что он нашлёт на нас в наказание припадки! — заблеял от страха Чарли.

— Я мог бы придумать лучшее место, куда вас стоило б послать, — проворчал конвоир. — А теперь заткнись и жди своей очереди.

— Если крачку поджарить, она не так уж плоха, — принялся размышлять вслух Чарли. — Но вот крылышки довольно костлявые.

— Я думал, они только кричать годятся, — обронил первый оборванец и повернулся к конвоиру. — Можно нам крылышко за обслуживание?

— Да они шутят! — уставилась на них Алеа, не веря своим глазам.

— Если это можно назвать шутками, — простонал Магнус. — Думаю, нам можно не беспокоиться о том, как бы не пришлось увидеть войны — они по–прежнему выпускают комедийные программы.

— Очень слабая программа, — заметила Алеа, — все декорации сводятся к одной глинобитной лачуге.

— Очень слабая комедия, — отозвался Магнус.

— Я тебе покажу обслуживание! — Конвоир сорвал с пояса верёвку. — Поццо, сгоняй–ка за миской маисовой каши!

Другой конвоир усмехнулся и вышел за дверь.

Первый конвоир привязал верёвку к той, что уже стягивала запястья Чарли, а затем пропустил её сквозь вмурованное в стену кольцо и привязал другой конец к запястьям Джорджа. Тут вернулся и другой конвоир с миской каши, над которой подымался пар, и поставил её как раз за пределами досягаемости обоих воров. После чего оба солдата, ухмыляясь и смеясь, вышли, и в последующие десять минут Алеа и Магнус наблюдали за ужимками двух привязанных, когда те пытались дотянуться до миски с кашей. Сперва оба бросались к ней и резко останавливались, когда верёвка дёргала связанные за спиной руки. Алеа скривилась при мысли об испытываемой ими боли, но заключённых, похоже, куда больше расстраивала невозможность добраться до миски. Затем Чарли встал, держа руки прямо рядом с кольцом в стене, в то время как Джордж проковылял на коленях вперёд, подавшись как можно дальше — но миска по–прежнему оставалась недосягаемой. Раздосадованный Джордж поднялся на ноги, отступил, давая попытаться Чарли, а Чарли сумел перешагнуть через свои связанные запястья, благодаря чему они оказались у него не за спиной, а перед грудью — но это ещё больше удалило его от миски, и он отступился. Затем оба пытались зубами развязать верёвки друг у друга, что дало им возможность отпустить множество скабрёзных замечаний. Наконец Джордж сел и потянулся ногами, пытаясь подтащить миску к себе. Чарли сообразил, в чем дело, и снова перешагнул через запястья, а затем держал их рядом с железным кольцом, тогда как Джордж, извиваясь всем телом, потянулся вперёд, обхватил миску ступнями и повлёк к себе, но как раз, когда он собирался уткнуться в маисовую кашу, вошёл охранник и отвязал заключённых, сказав, что маг готов заняться ими. Заключённые, горестно воя, вышли из лачуги. А бестелесный голос сообщил Алеа и Магнусу: «Вы увидите, что произошло с Чарли и Джорджем на следующей неделе, когда…» прежде чем его заглушили помехи, а картинка опять превратилась в море разноцветных точек.