Волшебник - [63]

– Так что конкретно делать? Извиняться – не мой стиль. Много чести.

– Гордыня, – вынес диагноз Гончаров. – Ладно, ломать себя не стоит, но чем-то поступиться придется. Попросите помощи. Она привыкла вас видеть сильным и безотказным, жестким диктатором. А вы сломайте стереотипы, сместите ее точку сборки, пусть увидит отца таким, каким никогда не видела. Это ее обескуражит. И сработает лучше всяких извинений. Обычная психология.

– Помощи… – вновь надел маску великого и ужасного папы. – Ага. Сбегай, дочка, папке за хлебушком…

– Может, и за хлебушком. Вы сами должны подобрать ключик. Это же ваш ребенок. Пусть почувствует в вас не диктатора, но папу. И не затягивайте. И мажор тут ни при чем. Он только проявляет проблему в ваших отношениях. По большому счету ему спасибо надо сказать. Он показал вам то, что без него вы, возможно, и не увидели бы. За вашим безупречным глянцем – айсберг, способный потопить не только «Титаник».

– Хорошо сказано. А отворот, случайно, не делаете?

– Какой отворот, Илья Михайлович?! В белой магии свои законы. Нельзя вмешиваться в волю других людей без их ведома. Никаких. Даже родных и близких. И это не просто магическая этика, это правила, которые нельзя нарушать. Чревато. В том числе и потерей дара.

Последний аргумент перевесил все остальное. Голова не болела, а значит, Столбов снова готов на великие свершения на благо Родины. Андрей Романович, сославшись на неотложные дела, откланялся.

Корнилов поджидал целителя во дворе. Протянул очередной конверт. Целитель принял его без особых комплексов. Голова у клиента прошла, отработал по полной. Еще и как психотерапевт.

– Как в прошлый раз.

– Спасибо, – Гончаров рвался в гости к сказке по имени Алиса. В сказку нельзя опаздывать.

– Подождите, – притормозил его Александр Захарович, – Андрей Романович, если вдруг Илья Михайлович попросит совета, не связанного с его здоровьем, не отказывайте. Он любит советоваться с малознакомыми людьми. Особенно с волшебниками.

– Уже советовался.

– И если совет поможет, наверняка получите бонус, – кинул морковку заместитель.

Но волшебника сейчас волновал только один бонус – и этот бонус должен встретиться с ним на платформе и поехать к целительнице Матрене.

…А вот бонус встретиться не мог, хотя тоже спешил. Час назад Алисе позвонил мужчина со строгим голосом. Представился оперативным уполномоченным криминальной полиции Андреевым. Без имени. И предложил не мешкая явиться в отдел. По крайне важному делу. Пригрозил принудительным приводом.

– Но у меня планы, – оказала сопротивление Алиса, – давайте завтра вечером.

– Ваши планы не должны мешать вашим обязанностям. За неявку – пятнадцать суток.

Это была не пустая угроза. Пятнадцать суток власти раздавали направо и налево за любую ерунду, вроде участия в митингах протеста. Пришлось приехать.

Андреев оказался не один. С коллегой Куликовым. Злой и еще злее. Первый объяснил суть вопроса. К ним обратилась дама с заявлением о пропаже без вести сына. А сын по стечению обстоятельств – действующий муж Алисы Сергеевны Гордеевой Сережа. И мама подозревает, что пропажа сыночка прямо или косвенно связана с женушкой. И устроили настоящие детективы женушке перекрестный допрос. Пока без пристрастия, но с намеком. Алиса попыталась объяснить, что с мужем она не живет, развестись просто не успела, но аргумент не принимался.

– И когда вы виделись в последний раз? – начал Игорь Петрович тоном инквизитора.

Алиса старалась выглядеть спокойной. Выходило плохо.

– Примерно месяц назад. Он заезжал забирать кое-какие вещи.

– И больше не приезжал и не звонил? – поддержал Куликов.

– Нет. Звонила его мама. Свекровь.

– И вы сказали ей, что все в порядке. Да? – вопрос был задан хором.

– Да. Но… Это просто по инерции. А что может с ним случиться?

– Да мало ли? – рассмеялся детектив Андреев. – На двадцатое у вас назначен развод.

– И что? Возможно, он уехал в отпуск, возможно, еще куда. Это его жизнь, он не должен мне отчитываться.

– Интересная у вас позиция… Человек, в прошлом вам далеко не безразличный, три недели не выходит на связь, не исключено, тьфу-тьфу, погиб, а вам и дела нет.

– То есть вы считаете, я причастна к его пропаже?

Ответил детектив Куликов.

– Пока не считаем, но, согласитесь, ваше поведение наводит на нехорошие мысли.

Алиса начала раздражаться.

– А вас не наводит на мысли, что я бы первая подняла панику, если бы…

– Скажите… А у вас появился кто-то другой? – перебил Андреев.

– Да какая разница? Нет… Не появился, – ей не хотелось признаваться в связи с Гончаровым, – послушайте, я не знаю, где Сергей! Да, мне не все равно, что с ним, но он пропадал и раньше.

– Кстати, а почему вы расстались?

– Не важно, почему, важно как. Мы разошлись по-хорошему.

– И вы не будете при разделе имущества претендовать на его жилплощадь?

– У меня есть где жить, – она посмотрела на часы, – простите, я очень опаздываю… Вы обещали, что собираетесь задать всего несколько вопросов.

Сыщики переглянулись. Они никогда никому ничего не обещают.

– Торопитесь? Если не секрет, куда? – снова хор.

Алиса уже открыто возмутилась, встав на рельсы либеральной оппозиции.