Волшебник - [25]

– Вы пришли поговорить с вашим усопшим мужем? Верно? – обратился он к Маше-Алисе.

Какая осведомленность! Нет, я пришла поговорить с тобой…

– Да, – кивнула та, артистично демонстрируя растерянность.

– Вы подготовились? Следовали моим инструкциям на сайте?

– Да, все сделали. Три дня не ели мяса, перед сеансом голодали сутки.

– Прекрасно. Тогда поговорим о вашем муже. Сколько ему было лет?

– Молодой совсем. Тридцати четырех не исполнилось.

– При каких обстоятельствах он ушел из жизни?

– Коленька был опытным яхтсменом, каждый год ходил на Ладогу с друзьями. Они обычно плавали в июле, когда штормов меньше. Но Ладога она такая… непредсказуемая. Вроде все тихо-спокойно, а потом вдруг как шандарахнет – волна под три метра! Люди на байдарках переворачивались, и всё. Но байдарка еще ничего – более устойчивая, а вот моторкам и яхтам – без шансов. Я раньше ходила с ними, бывало, в такие шторма попадали, между шхерами, где открытая Ладога, думала, опрокинемся. Но пронесло. А потом он меня не брал, у нас сыночку полтора годика. Не с кем оставить. А в это лето Коля с друзьями пошел чуть раньше, в конце июня, и не вернулся. Попали в шторм. Никто не выжил.

– Тело нашли? – прервал исповедь Аркадий.

– Да. Похоронили, как положено.

– Землю с могилы принесли?

– Да, вот, – Алиса-Маша полезла в сумочку и достала пакет с землей из цветочного горшка. Руки у нее тряслись. В роль вошла качественно.

Артистка – оценил Гончаров, испытывая двойственные чувства – восхищение и недоверие.

– Давайте. Личную вещь принесли?

– Да, все, как вы просили, – рука снова нырнула в сумочку и вынырнула с потертым носком, сквозь полупрозрачную пятку которого можно было видеть все сомнительные прелести окружающего мира.

Аркадий осторожно взял носок, словно тот был радиоактивным и положил в центр стола, потом посыпал вокруг него землицу из пакета.

– Мы его услышим, правда? – с придыханием спросила клиентка.

– Услышите, он подаст знак и будет говорить моим голосом, – подтвердил медиум на полтона тише, – только вы должны настроиться на него. Представить его рядом с вами. Представили?

– Да, – потрясенная Маша зажмурилась.

– Сейчас он подаст знак, что он рядом. Готовы?

– Да.

– Начинаем.

Аркадий тоже закрыл глаза и приступил к таинству обряда, зашептав в носок:

– Он близко, он все ближе к вам, но ему не просто – он должен пройти сквозь границу миров, вернуться на землю из высших сфер. Это огромные энергозатраты. Я должен ему помочь.

Спец по общению с духами трижды повернулся на своем кожаном кресле, хлопнул в ладоши, провел руками над свечами, очерчивая невидимый круг. Пламя задрожало, отбрасывая причудливые отблески на темные стены. Потом затрясся носок и земля вокруг, стол зашевелился.

– Коля, Коленька, это ты? – с придыханием выкрикнула Маша.

– Здравствуй, Маша, – еще сильнее понизил голос Аркадий, словно бездарный эстрадный пародист.

– Коля?! Это ты?

– Да… Я…

– Коля… Коленька… Малыш… Как тебе там?

– Тут очень холодно… Зачем ты меня позвала? Отпусти меня. Я хочу вернуться туда. Смерти нет.

– Я хочу к тебе.

– Время не пришло. Душа должна созреть. Ты не готова к путешествию. У тебя еще все впереди. Отпусти меня.

– Я не могу, милый! Без тебя так плохо, так одиноко! Но вот в чем дело. Ты не снишься мне. Уже целую неделю. Сны пролетают, как белая метель. Какой-то птицей. Раз – и растаяли. То ли были, то ли нет… Понимаю, звучит глупо… Но это не небылицы… Что мне делать, малыш? Я хочу тебя видеть снова! Одиночество – сука! Что делать, что?

Не открывая зажмуренных глаз, Алиса-Маша поднялась со стула и двинулась направо, к стене, ненароком свалив полутораметровую статую греческого бога Аполлона.

Она начала ощупывать стену с развешенными портретами знаменитостей, так, что Гончаров грешным делом чуть не поверил, что она Маша, а муж ее действительно сгинул на Ладоге, пав жертвой страшного шторма. Артистка! Ей бы на сцену!

– Где я? – Вопли Алисы сотрясали стены. – Где я?.. Где я? Пустите!..

Лжебрат подскочил, готовый подставить плечо убитой горем лжесестре.

– Машуля… Что с тобой? Манечка… Эй!

– Куда вы меня заманили? Где я? – Зловещие крики Маши резали уши. – Коля, Коленька! – Она вцепилась в Гончарова и начала трясти его, как новогоднюю елку, с которой вместе с оставшимися иголками должен был слететь заветный приз.

Аркадий пялился на клиентку, словно археолог на ожившую мумию. Ситуация явно вышла из-под контроля.

– Нет… Я Андрей, я не Коля… Маша – это ты…

– Пустите меня… Пустите меня!

Гончаров ощутил легкую зависть – он окончил институт культуры, но так сыграть вряд ли бы сумел. Даже в образе Святозара.

Кулачки Маши-Алисы начали молотить по портретам и амулетам. Затем она опустилась на пол и завыла.

– Ты чо творишь, мужик? – Вспомнил, чему его учил в Институте культуры Гончаров. – Верни ее, слышь?! Ты чего наделал, бычара! Маша, Маша!!! Я здесь.

Андрей Романович набросился на сестричку, пытаясь сжать в объятиях. И даже превысил предельно-допустимую норму, воспользовавшись ситуацией. Но ненадолго. Сестричка вырвалась из братских объятий и принялась стучать кулаками по ковру.

– Мужик, что сидишь? – заорал Гончаров, повернувшись к бледному, как Аполлон, медиуму. – Сделай что-нибудь!