Волшебник и узурпатор - [39]

— Вот он! Мудрец!

— Здравствуй, о мудрейший!

— Поделись с нами мудростью, чтобы облегчить нашу боль, о святой человек!

Все поклонились, а один или двое склонили колени.

— Ну же, немедленно встаньте! Выше голову! Вы должны гордиться собой! — заворчал старик. — Какая глупость — вставать передо мной на колени, я ведь знаю не более, чем тот олень или волк.

Люди моментально выпрямились, а коленопреклоненные поднялись.

Алеа и Гар в изумлении смотрели на старика.

— Осмелюсь заметить, добрый человек: каждый, кто говорит о мужестве доверять, знает намного больше оленя или волка, — почтительно произнес Гар.

— Какая чепуха! — фыркнул старик. — Олень как раз таки точно знает, кому можно доверять, а кому нельзя.

— Вы говорили и о волке, — сказал Гар.

— Среди других. Но и волк тоже знает, кому можно доверять.

— И кому не может? — спросил один из людей.

— Естественно.

— А кому может не доверять волк, о мудрейший?

— Другим волкам, — медленно произнес Гар.

— И оленям, — добавила Алеа.

Старик ослепительно улыбнулся.

— О, друзья мои! Вы же знали об этом.

— Конечно, — мягко ответил Гар, но в его голосе явственно слышались саркастические нотки. — Нам всего лишь было нужно, чтобы кто-то напомнил.

— Вот видите, — обрадовался старик. — Я же вам сказал, что совсем не мудр. — Он обратился к людям, которые с нетерпением ждали его:

— Что беспокоит вас, друзья мои? — Он указал на еще нестарую женщину. — Беспокойство твоего сердца велико. Что тому причиной?

— Я... я не хочу говорить об этом в присутствии посторонних, о мудрейший! — нерешительно ответила она.

— Тогда зайдем со мной хижину — ее стены крепки, и если мы будем говорить тихо, нас никто не подслушает.

Старик пригласил ее войти. Женщина стыдливо посмотрела на остальных и последовала за стариком.

Гар и Алеа неловко переминались с ноги на ногу, посматривая на других.

— Как он узнал, кто больше всех нуждается в помощи? — наконец решила нарушить молчание Алеа.

— Это часть его мудрости, — с улыбкой ответила деревенская женщина. — На то он и мудрец.

Разговор оборвался, через некоторое время остальные люди начали тихо переговариваться между собой.

Алеа нахмурилась и толкнула Гара.

— Видишь вон те мешки и кувшины?

Гар посмотрел и кивнул.

— Ему принесли подношения.

— Это надо обдумать, — медленно произнесла Алеа.

— Вот уж точно, — согласился Гар. — Но, как бы то ни было, мудрец предоставил нам такое необычное укрытие, что генералу Малахи и в голову не взбредет искать нас здесь.

Через некоторое время женщина вышла; вид у нее был потрясенный, но все же она успокоилась.

— Благодарю, о мудрейший, — повернулась она к старику и собралась было поклониться ему, но передумала и выпрямилась.

— И я благодарю тебя за то, что поделилась со мной частичкой своей жизни, — улыбаясь, ответил старик. — Теперь ты можешь идти по жизни с открытым разумом и открытым сердцем, не переставая черпать мудрость из окружающего мира.

Со слезами на глазах женщина кивнула и поспешила прочь.

Старик изучающе посмотрел на своих просителей, выбрал одного мужчину и спросил:

— Что беспокоит тебя?

— Женщина, которую я любил, умерла от болезни, — ответил тот, в глазах его блеснули слезы. — Так зачем мне теперь жить?

— Понятно, — мягко произнес старик. — Это действительно несчастье. — Он сел, скрестив ноги. — Давай-ка сядем поудобнее, поскольку это потребует долгой беседы. Скажите мне, друзья, почему, прежде чем влюбиться, вы так радуетесь жизни?

Люди с удивлением переглянулись, затем повернулись к мудрецу и медленно сели.

— Наверное, я жил надеждой найти любовь, о мудрейший, — ответил овдовевший мужчина.

— Только надеждой? — переспросил старик. — Разве в те дни тебя больше ничего не радовало?

— Вкусная еда, — медленно сказал кто-то.

— Праздники, — подхватил другой.

— Друзья, — произнес третий.

Так продолжалось и продолжалось, а когда ночью люди раскатали одеяла и легли спать, никто из них не мог сказать, что, собственно, мудрец объяснил им, однако все заснули, довольные его ответами.

— Он мастер иллюзий, — подумал Гар.

— Разве это не то же самое, что сказать — он знает, как, жить? — мысленно ответила Алеа и заснула.

* * *

Гар и Алеа позавтракали с остальными просителями, а затем отправились вместе с ними вниз по склону горы. Они старались говорить друг с другом как можно тише.

— Значит, народ направляют на путь истинный не только жрецы и жрицы, — решил Гар.

Алеа поняла, к чему он клонит.

— Это не правительство! Направлять народ и управлять им — совершенно разные вещи.

— Да, — согласился Гар. — Разница действительно велика. Одно дело, когда тебя подгоняют, хотя самому тебе, может, туда и не хочется, и совсем другое — следовать за кем-то, потому-то ты тоже стремишься туда, куда и он.

— Главное — чтобы у человека был выбор, — с пылом добавила Алеа.

— Верно, потому что если каждый сделает для себя, выбор жить в гармонии с остальными людьми, то результат будет точно такой же, как если бы имелось правительство.

— Такой же самый результат, хотя причина совершенно иная! — воскликнула Алеа.

— Точно, — согласился Гар. — Ты совершенно права. Разве не в этом суть правительства? Одного не могу понять: почему жрецы так резко против него настроены. И если здесь немало мудрецов, подобных этому, они наверняка составляют жречеству немалую конкуренцию в деле воспитания человеческих душ.