Волшебная суета - [59]

— Спасибо, дорогуша, но эта дама всегда платит за себя сама. Эй! — крикнула Сью бармену. — Запиши на мой счет.

Орк сделал пометку в толстой записной книжке.

— Ух, пузырьки в нос ударили. — Сью сделала глоток.

Орк поставил на поднос три кружки с Фьёксом.

— Только не пролей, балда.

Официант с деревянной ногой отсалютовал начальнику и, взяв поднос, пошел к столикам, шатаясь, как моряк на палубе корабля в шторм.

— А разве мертвецы что-нибудь чувствуют?

— Ничего. — грустно произнесла Сью. — Я смутно припоминаю вкус еды и как вода утоляла жажду. Стоит мне произнести слово, как в голове будто гаснет свечка. Как это, чувствовать жажду?

— Эм. — чуть растерялся орк. — Жажда как нестерпимый зуд.

— Ох, дорогуша, все наши разговоры должны сводиться к теме нестерпимого зуда?

— Ладно, проехали.

На сцену поднялась девушка с пунцовым от смущения лицом.

— Госпожа Черника, можно? — девушка перебирала складки короткой юбки.

— Когда будешь готова, дорогуша. — Сью подняла бокал.

— Очередная певичка?

— Певичка? — возмутилась ассистентка иллюзиониста. — Юная леди попросила меня дать ей пару уроков вокала, и, возможно, в дешевой таверне именно сейчас зажжется новая звездочка.

Заиграла музыка, и девушка, не дожидаясь окончания вступления, взяла самую высокую ноту, разбив звуком все кружки на столах у сцены.

— Мой глаз! — закричал воин и побежал к выходу, расталкивая посетителей.

— Я же сказала «возможно». — ответила Сью на многозначительный взгляд орка. — Умница, не переживай, он сам виноват. Нечего так близко сидеть, если на сцене поет молодая и беспринципная певица, готовая, в случае необходимости, идти по головам конкурентов или даже зрителей. Продолжай.

Очередная нота и десяток бутылок разлетелись на осколки.

— Кто заплатит за убытки, Сью? — орк произнес вопрос с ударением на имя девушки.

— Точно не я. Она лишь учится у меня, а мы наслаждаемся ее пением.

— Пытаюсь, но не получается.

— У орков нет чувства прекрасного.

— Зато у них есть понятие о милосердии.

— Замолчи и слушай.

— Мои черничные глаза, за ними прячется душа.

— Ох. Благодаря это песне я превратилась из торговки на базаре в звезду, тогда еще Империи. Принцы и короли ухаживали за мной, одаривая драгоценностями и мехами. Из мусорной гусеницы я вылезла к свету и обратилась в прекрасную бабочку, пьющую нектар из золотых кубков.

— Все наши разговоры должны сводиться к теме твоей былой славы?

— Ладно, проехали. Не стой столбом, дорогуша, двигайся по сцене.

Молодая певичка, послушав Сью, задергала конечностями так, словно они охвачены огнем.

— Где парень? — окинул взглядом таверну орк.

— Сидит дома и отдыхает от неприятной семейной встречи.

— Понимаю, когда братья приезжают в город, я неделю в яме за таверной прячусь.

— Пусть отдыхает, чувствую, уже завтра он закует себя в цепи и спрыгнет с моста в реку, или привяжет лошадей к рукам и ногам.

— И прыгнет в реку? — предположил орк.

— Нет. — рассмеялась Сью. — Но идея интересная, Фоксу понравится. Нам всем стоит у него поучиться.

— Чему еще? — орк взглянул на доски, закрывающие дыру в стене. — Разрушать я и сам умею.

— Стремлению к мечте. Человек, желающий стать волшебником, всеми силами старается приобщиться к волшебству. Вот у тебя есть мечта или была?

— Всегда хотел иметь таверну.

— И у тебя она есть. Ты долго и упорно работал, искал способы добиться желаемого, не прекращая верить…

— Я съел предыдущего владельца. — захохотал орк, а затем стал серьезнее, показывая, что не шутит.

— Ой, все! Дорогуша! — крикнула Сью уставшей девушке, еле передвигающей ноги, чье пение превратилось в бессвязное бормотание. — Сядь и отдохни.

— Что ты собираешься делать? — от испуга орк выронил из рук взятую для большего эффекта бутыль.

— Естественно, петь. — подмигнула мертвая артистка.

— Стой, не надо! Пожалуйста! Пожалуйста! — взмолился хозяин таверны, а в космосе один из Младших Богов, живущий в доме у реки, что течет по телу космически-огромного Старшего Бога Отца, икнул, почувствовав, как потомок ужасающих существ, созданных Младшим Богом, произнес слово «пожалуйста».

Сьюзан Черника забралась на сцену и сразу почувствовала себя на своем месте. Птицы должны парить в небе, рыбы плавать в воде, а она — стоять на сцене, ловя на себе восторженные, хотя сейчас больше испуганные, взгляды в свете огней.

— Бывшую Столицу спасут от величайшего зла, и поэтому поводу у меня есть песня, которую я не пела людям, по крайне мере живым, уже пятьдесят лет. — Сью наклонила голову и приложила ко лбу кисть. — Защити мое сердце от зла, от печали мысли и от яда глаза.

От холодного и мертвого голоса Сью зал погрузился во мрак. Ужас охватил таверну. Первые ряды поседели сразу, кто-то в панике носился между столов, ища спасение. Хозяин таверны — крепкий и огромный, как гора, орк сидел на полу за барной стойкой и, обхватив руками колени, качался из стороны в сторону, приговаривая:

— Пожалуйста, пожалуйста.

А пока мертвая певичка вспоминает о прошлом и превращает таверну в дом ужаса и психологических пыток, в самой высокой башне замка старушка-предсказательница Гляжу Вжижу разбирала чемодан. Носки аккуратными батончиками складывались в ящик комода. Башмаки встали рядом с коробкой со спящим котом. Достав из чемодана заштопанную пижаму, предсказательница с грустью выдохнула, заметив новые дырки, и бросила пижаму на спинку стула. Скоро все вещи заняли свои места, и старушка с трудом, но все же закинула на шкаф чемодан. После встречи с королем Гляжу Вжижу заглянула в будущее. Оно предстало перед предсказательницей радужным и светлым, с белыми облаками, плывущими над Бывшей Столицей и с детьми, весело бегающими по улочкам. Уже собираясь сделать шаг к лестнице и спуститься принять ванную, стараясь не замечать подглядывающего старого проказника дворецкого, на голову предсказательницы упал чемодан.