Волшебная суета - [42]

— Птичий наряд удобнее, чем те мантии волшебников, в которые нас нарядила госпожа Червоточина.

— Что я слышу, ты усомнилась в Фитиль? — Эбби посмотрела за спину подруге. — Вы представляете?

— Ни в коем случае, госпожа! — развернулась Витиевата на мысках туфель. — Ведьма всегда во всем сомневается, но не в вас.

Эбби смеялась, держась за живот крыльями.

— Из-за маски не видела твое лицо, но уверена, оно было таким. — Эбби сняла не без труда маску с клювом.

Девушка состроила гримасу человека, севшего по забывчивости на ежа во второй раз.

— Ах ты! — замахнулась книгой ведьма.

— Все, молчу. — Эбби провела рукой по губам.

— Столько лишнего энтузиазма, лучше займись порчей книг.

— Как нам их все испортить?

— Рви страницы. — Витиевата зажмурилась, думая о самых ценных и редких книгах в библиотеке. — Давайте, материализуйтесь рядышком со мной. Я вам ничегошеньки не сделаю. Честное слово.

— Просто. — Эбби оторвала страницу с иллюстрацией. — Хотя должно же быть в нашем приключении что-то простое.

Одной страницей дело ограничиться не могло, и Эбби продолжила творить самую что ни на есть Пакость низшего уровня.

«Никогда не совершайте Пакость, если не уверены, что вы ведьма». — гласит одно из правил выживания в Бывшей Империи.

Все правила выживания придумал, записал и издал в книжном формате первый из вампиров, созданный Младшими и очень Темными Богами в конце периода «Божественное, что здесь происходит». Путешественник, писатель, неутомимый исследователь, а также профессиональный кровопускатель, граф Себастьян Ук'с'ус, по сей день изучает разнообразный мир Бывшей Империи, переиздавая книгу каждые сто лет.

Эбби не вспомнила правило и оторвала еще страницу.

— Странно. — второй раз Эбби держала в руке иллюстрацию серебряной косы. — Витиевата.

— Тише, у меня почти получилось. — на корешках книг на полке рядом с ведьмой забегали буквы складывая новые слова, обложки меняли цвета, а количество страниц то уменьшалось, то увеличивалось.

Эбби вырвала и разорвала иллюстрацию на мелкие кусочки, но не успела девушка запустить разноцветное конфетти в воздух, как в руках ничего не оказалось. Она рассердилась и швырнула книгу на полу, поставила на страницу ноги и со всей силы дернула обложку и половину страниц на себя. Резко выпрямившись, Эбби отлетела на полки. Девушка всего секунду чувствовала пальцами бумагу, но теперь непобежденная книга лежала целой и невредимой.

— Все наперекосяк, как я и сказала.

— Ну уж дудки! — Витиевата с силой топнула по полу.

Она вернулась с пером и флаконом чернил.

— Где ты их нашла?

— На столе библиотекаря. Открой книгу и держи. — ведьма была сильно раздражена.

Перо царапало страницы, ведьма рисовала узор и зачеркивала целые предложения. Чернила, не успевая высохнуть, сразу исчезали в том же порядке, в каком и появились.

— Проклятье! — ведьма дернула рукой с чернилами и часть попала на лицо Эбби. — Я сейчас приду.

— Куда ты опять пошла?

— Я сказала, сейчас приду! — ведьма еще сильнее топала по полу, видимо, стараясь причинить ему максимальную боль.

Вместо чернил в руке ведьмы горел факел.

— Пожалуй, я уберу книгу подальше от лица.

Зловредка водила факелом под книгой, пламя охватывало страницы, но они не почернели.

— Не расстраивайся.

Никто никогда не видел человека, который после этих слов сразу же переставал расстраиваться.

— Мне нужен червь.

— Нет, ты точно расстроилась.

— Моя мама всегда заставляет меня писать в энциклопедиях на полях ее разъяснения, но используем мы не обычные чернила, а выжимки из тканей чудовищ. Мне всего лишь нужен маленький кусочек червя. — сказала Витиевата так, как будто это абсолютно безопасная идея. — Против ведьмовских чернил книгам не устоять.

— Охотиться на червей?

— Найдем самого крохотного. Давай, они же нас бояться.

— Костюмы сделали нас страшными, а не бессмертными. Не нужны нам чернила, смотри, книга, кажется, горит.

— Эбби!

В каждой семье или стае есть вожак, существо самое сильное и большое или старое и мудрое. Глубоко во влажной пещере дремал самый огромный червь. Он был сильнее остальных, а количество на теле темно-розовых колец, определяющих возраст червей, перевалило за шестьдесят. Он редко покидал укрытие. Лишь в случаях, когда семья не справлялась с нарушителями, он выползал без особого удовольствия наружу. Такое случилось всего пару раз, после последнего, когда молодая наемница проникла в библиотеку верхом на стае крылатых лошадей, у него на теле осталось множество шрамов.

Испуганная семья разбудила исполинского червя. Он зашевелился, и с потолка посыпались камни. Червь выполз, медленно и неторопливо он направился к воронам. Существо возвышалось над книжными полками. Страха перед птицами у червя не было, он чувствовал, как они били в дверь, как они каркали и топали ногами, таких букашек он ловил и ел на завтрак.

Вибрация и звуки становились все ближе, одна из ворон сама шла к нему. Дурная ворона — у червя в голове вспыхнула картинка — бегала перед ним и размахивала крыльями, завывая человеческим голосом, а затем она сорвала с себя кожу, бросила под ноги и стала прыгать по ней.

Необычная реакция еды, она сама готовит себя для ужина.