Волшебная суета - [27]

— А твои «спасибо» и «пожалуйста» как тебе помогут? В жизни не слышала подобных слов от твоей матери.

Витиевата не стала отвечать на замечание, а только поджала губы и предпочла отвернуться к ослу. Как Витиевата не совсем считалась доброй, так и Эбби нельзя было отнести к воплощениям зла. Увидев, что она обидела лучшую подругу, девушка обняла Витиевату за талию.

— Ладно, извини. Ты моя самая настоящая ведьмочка. Мир?

— Ага. — Витиевата не умела сердиться и обижаться слишком долго, чтобы человек понял, что на него сердятся и обижаются. — О! Кажется, я вижу вывеску госпожи Червоточины. Идем!

Девушки привязали осла к деревянной балке, поддерживающей мигающую вывеску. Горящие изнутри камни складывались в приветственное послание: «Добро пожаловать в таинственный магазин госпожи Фитиль Червоточины». Чуть ниже, за стеклом витрины: «Широчайший выбор заговоренных камней». Еще ниже: «Госпожа Фитиль проклинает, зачаровывает, отравляет и предсказывает будущее» и, наконец, чуть сбоку: «Все жалобы на предоставленные услуги или претензии к обслуживанию зачитываются из жалобной книги на ваших похоронах».

Витиевата была потрясена, для нее любая ведьма, как ее мать и бабка, были источниками вечно зудящей зависти и святого поклонения. Каждый шаг по скрипучей лестнице девушка делала с высоко поднятой головой, будто шла в гости к королю, сулящему ей тяжелые сундуки с золотыми монетами и черными слезами.

Знающая не понаслышке о бизнесе, Эбби мысленно, чтобы не расстраивать Витиевату, отметила ряд упущений в стратегии развития дела. Во-первых, вывеска должна быть больше и ярче, в мрачном переулке Черного Рынка необходимо кричать о своих товарах, а не скромно шептать. Во-вторых, по пути к магазину Эбби не увидела ни одного указателя. Если будущие покупатели не обладают даром предвидения или поиска предметов, им сложно будет с первого раза найти лавку Фитиль Червоточины. И в-третьих, где, собственно, реклама? Нацепила бы хотя бы на стража у ворот Кошмракса плакат.

Эбби с детства чувствовала себя деловой женщиной и продавала воду из колодца уставшим путникам на дороге, останавливающимся на привал на полях у деревни. А покупали и пили они много воды, особенно после того, как девочка незаметно пересаливала их еду, кипящую в котле.

— Теперь я тебя спрошу. — развернулась к подруге Витиевата. — Ты уверена? Бабушка говорит, Фитиль терпеть не может людей.

— Это испытание для нас обеих. Оно даст тебе уверенности в себе, а мне, может, храбрости, чтобы не бояться матери.

Дверь чуть скрипнула, и девушки вошли в просторный магазин, начав уже с порога восторженно охать и завороженно ахать. Все полки, витрины и тумбы были усеяны, как черное небо яркими звездами, мигающими заговоренными камнями. Девушки бегло осмотрели весь представленный товар и не нашли ни одного камня с повторяющимся символом.

— Что может этот камень? — Эбби показала на понравившийся ей товар — серый плоский камень со схематичным изображением синей птицы.

— Ты не разобьешься, упав с высоты, а медленно спланируешь вниз.

— А эти?

— Хм, трение двух камней создаст заряд молнии…

— Подвластный твоей воле, только ни в коем случае не сводите их после, иначе они аннигилируют вас. — голос донесся из-за занавесок в виде длинных висящих бусин. — Проходите сюда!

Повинуясь уверенному голосу, девушку пошли в соседнюю комнату. Намного меньше предыдущей, она походила на кабинет. В углах стояли метлы, книжные шкафы закрывали обои с черными котами, с потолка свисали всевозможные оккультные амулеты и засушенные головы. Эбби и Витиевата сели на стулья перед сколоченным из крышек гробов деревянным столом. На заваленном пергаментами и вырванными книжными страницами столе, на стопке толстых фолиантов сидела черная жаба размером с голову быка и тихо квакала.

Наконец-то к путешественницам вышла владелица магазина, госпожа Червоточина. Ведьма двигалась почти бесшумно, как ночь, в черном коротком платье. Ее изящную походку можно с уверенностью назвать волшебством, так как шла она на длинных и настолько тонких каблуках, что одного взгляда хватало, чтобы у вас появился почти животных страх перед иглами.

Остроконечная шляпа, сшитая из разных кусков и покрытая заплатками, с трудом удерживалась на густых и темных, как смоль, волосах молодой ведьмы. Еще более устрашающий вид Фитиль придавала ее кожа, бледная, со слегка зеленоватым оттенком.

Ведьма села за стол. Витиевата не могла оторвать от нее взгляда. Всю красоту фиолетовых глаз Червоточины могла оценить только другая ведьма. Для них глаза — это сверкающие драгоценные камни с живым огнем в них. На Фитиль смотрели точно такие же, из чистого хрусталя, с маленьким голубым невинным мигающим зверьком. Витиевата это поняла и снова прищурилась. Сидящая рядом Эбби знала о странностях глаз ведьм и поэтому сразу опустила голову и прикрыла глаза рукой.

— Госпожа Фитиль, меня зовут… — попыталась представиться Витиевата, но ведьма жестом прервала ее.

— Я знаю твое имя, Витиевата. — голос ведьмы походил на звук перелистывания страниц, при разговорах с ней возникало чувство, что ты можешь порезаться об ее слова, как о бумагу. — Прислав письмо семье Зловредка, мне сразу дали понять — помощи от моей горячо любимой подруги мне лучше не ждать. Даже больше скажу, твоя мать написала, что она лучше умоется раскаленной лавой или засунет в сапоги вместо стелек двух бешеных ежей, чем приедет в Кошмракс. Но, несмотря на это, я рада, что она отправила ко мне дочь, готовую учиться ведьминому ремеслу.