Волшебная Школа Карандаша и Самоделкина - [3]

Ребята захлопали в ладоши. Ну кому, скажите, не понравятся уроки Смеха!

– Волшебнику необходима фантазия, – продолжал учитель Карандаш. – Плохо рисовать без фантазии. Кирпич и тот никогда без фантазии не получится. У вас будут уроки Фантазии.

– Волшебный художник обязан стать очень добрым, – сказал Карандаш. – Нельзя ничему научиться без доброты. Подумайте, что будет, если вы станете рисовать злые волшебные картинки! Это большая беда… Но чтобы с вами подобного не случилось, есть у нас уроки Доброты.

– Художнику, – строго заметил Карандаш, – нельзя быть неграмотным, чтобы не делать неграмотные рисунки. У вас будут уроки весёлого Чтения, весёлой Математики. Много придётся вам узнать, прежде чем ваша кисточка, ваши краски сделаются волшебными…

Тут маленький Прутик почему-то зевнул. Наверное, виновато непонятное слово «математика». От этого слова многие зевают.

– А ещё будет у вас урок Самоделок и Смекалки, – добавил другой учитель. Он стоял рядом с Карандашом и покачивался на своих пружинках. Поскольку стоять неподвижно Самоделкин просто не умел. – Я не дам ломаной, ржавой, несмазанной шестерёнки за волшебника, не умеющего держать в руке молоток, напильник и отвёртку. Это разве волшебник?

Ребята засмеялись.

– Поглядите в окно! – Карандаш распахнул створки окна.

За деревьями школьного сада, над их вершинами, плавно качался привязанный крепким канатом лёгкий воздушный шар. А к нему от самой земли тянулась тонкая верёвочная лестница, такая, какая бывает на парусных кораблях. Ну кому не захочется подняться по такой настоящей верёвочной лестнице?!

– Когда-нибудь, на уроке Необыкновенных путешествий, мы сядем в кабину этого шара и полетим поглядеть на дальние-дальние города и земли, на синее море, на снежные горы, на тучи, на звёзды. Волшебнику всё надо видеть своими глазами. Но лентяя, равнодушного летняя, мы в полёт не возьмем! – так сказал мастер Самоделкин.

Ребята притихли.

– А шар тоже нарисованный? – спросил Чижик.

– Конечно, – кивнул Самоделкин. – У меня бы не нашлось так много ткани, чтобы сделать шар. Его нарисовал учитель Карандаш. А я смастерил кабину с приборами для полёта. Я научу вас делать приборы, машины, механизмы…

– Итак, с чего мы начнём? – спросил Карандаш.

– Нарисуй, пожалуйста, гоночный велосипед, – попросил Прутик. – Но только самый скорый, чтобы меня догнать никто не мог. Я никогда не катался на гоночном велосипеде.

Карандаш укоризненно посмотрел на мальчика.

– Ай-ай, сразу видно, ты ещё не готов для занятий.

– А я хочу посмотреть, как рисуют волшебные картинки. Я никогда этого не видела, – сказала Настенька. – И, наверное, долго не увижу. Так много у нас разных уроков: Смекалка, Фантазия, Смех. Потом этот… я забыла… Ох, как много.

Один Прутик ничего не сказал. Наверное, он видел, как рисуют волшебные картинки.

Что будет, если чего-то не будет?

Говорят, будто мальчика Прутика нарисовал Карандаш. Но я этому не верю. Представляете, что будет, если все научатся и станут рисовать мальчиков, да ещё таких, каких тебе хочется?

Нужен маленький мальчик – взял и нарисовал. Бери своего мальчика за ручку и гуляй. Мальчик вполне самостоятельный. По ночам спит, никого не будит. А днём с вами в зоопарк ходит, на слонов и тигров смотрит или бумажные лодочки в пруду пускает.

Все будут говорить: смотрите, какой у него славный мальчик. Он так похож на своего папу. Даже левое ушко и родинка на щеке у него папины… Каким нарисуете, он таким и получится. Хоть рыженький, хоть беленький.

Кто-нибудь захочет и нарисует мальчику такие особые ладошки-незамарайки, неразбиваемые коленки. А чтобы мальчик не падал и случайно где-нибудь не оцарапался, нарисуют его небегающим и непрыгающим, послушненьким-препослушненьким, чистеньким-пречистеньким. Хоть петельку пришивай к нему и вешай в прихожей на вешалке. Перед прогулкой метёлочкой обмахнул и повёл на улицу.

И что из этого получится, какие потрясения вызовет рисование готовеньких, умненьких и послушных мальчиков – не могу вам описать.

Если грязных ладошек не будет, в магазинах перестанут покупать мыло. Раз мыло никому не будет нужно, мыловаренную фабрику навсегда закроют.

А если носов и коленок поцарапанных больше не будет, все перестанут покупать зелёнку в аптеке. На складах этой зелёнки столько наберётся, так много, что её перельют в поливальные автомобили – у них такие большие цистерны – и повезут куда-нибудь подальше. А водители поливальных машин эту зелёнку никогда не возили. Они, конечно, про неё забудут и нажмут краны там, где всегда нажимали. А по улицам дети бегают, автобусы ходят, солидные люди гуляют. Вокруг пыльно, жарко. Вот и польют…

Надо будет, конечно, всех от зелёнки отмывать. Побегут люди за мылом, а его нет! Потому что некому стало грязные ладошки мыть и фабрика мыловаренная закрыта навсегда…

Но давайте вернёмся в школу, пока есть на свете немытые ладошки, поцарапанные коленки, пока всё на своих местах.

Глава первая, потому что урок первый

– Я нарисую табуретки, – придумал Карандаш. – Вам не на чем сидеть.

– Правильно, – одобрил мастер Самоделкин. – Хотя нет на свете лучше табуретки, сколоченной своими руками из крепкого дерева. Но для такого случая можно сделать исключение.