Волшебная реликвия - [25]

– Ого! – сказал адъютант.

– Сомневаешься?

– А они в этом сложном деле что-нибудь понимают?

– Думаю, нет. А ты знаешь таких, которые понимают?

– Не знаю, – твердо сказал адъютант.

– То-то и оно. Так что, полагаешь, нельзя их посылать?

– Ну почему? Можно. Все равно других нет.

– Спасибо, друг, что поддержал, – сказал генерал. – Они еще не вполне солдаты, но, обрати внимание, им все время сопутствует удача. Дай Бог, чтобы так вышло и на этот раз.

– Почему бы нет? – меланхолично ответил адъютант.

– А ну-ка давай мне их сюда. Доставить срочно.

– Есть доставить срочно!

– Отличная мысль! – сказал генерал, потирая руки.

– А что мы ответим Винку?

– Скажи, чтобы помощи от нас не ждал. Если сам исхитрится, пусть ищет. В таком деле грех запрещать здоровую конкуренцию. Но чтобы делал это не в ущерб боеспособности вверенных ему частей. Ясно? Я строго спрошу.

– Ясно, госп… – Адъютант замялся на секунду, но тут же повторил звонким голосом: – Ясно!

– И еще – подать мне сюда Подорогу!

– Есть подать Подорогу.

Когда трое новобранцев явились, генерал повел себя не совсем обычно. Он отдал короткие приказы охране, которая выстроилась по внешнему периметру внушительной палатки командующего, затем провел своих гостей в дальний закуток, куда посторонние обычно не допускались, предложил сесть на раскладные стулья и завел разговор о том о сем. Сначала расспросил, хорошо ли кормят, не воруют ли кашевары и не текут ли крыши в палатках. Потом перешел к разговору о трудностях военной службы, о хитростях разведки, об искусстве фехтовального боя, о необычных и хитрых приемах в сем не простом деле. По ходу разговора Рас так увлекся, что вскочил, сорвал висящую на стене шпагу и, вращая ею с необычайной ловкостью, стал показывать, как надо действовать, если сильный противник наседает и не дает продыху.

– Вот прямой удар форте, – пыхтел генерал, – вот удар с обводкой, а вот коварная оттяжка на себя с последующим ку-сюр-ку, по-нашему – удар на удар.

Генерал настолько разошелся, что даже опрокинул собственный стул и проткнул занавеску на оконце. Трое молодых солдат слушали генерала, раскрыв рты. Урок прервал денщик, который принес горячий чайник, раздал гостям кружки и поставил на столик, рядом с военными картами и чернильницей, большую коробку конфет. Друзья подобных сладостей никогда не видели даже издали и брать их не решались. Генерал усмехнулся, вернул шпагу на стену и в приказном порядке заставил их отведать конфеты. Арик, Галик и Валик, преодолевая смущение, поедали огромные, похожие на шоколадные бомбы конфеты, запивали их душистым чаем и чувствовали себя на седьмом небе.

Арик заметил, что генерал повесил шпагу на ковер, как она висела раньше, – крест-накрест с кривою блестящей саблей. А повыше этого оружейного креста висел необыкновенной красоты кортик с золоченой рукояткой. Генерал перехватил его взгляд, снял кортик со стены и, дружелюбно протягивая его Арику, пояснил, что много лет назад эту славную вещицу подарил ему адмирал Химич. Молодые солдаты слышали это имя. Некогда адмирал одержал победу в прославленном и воспетом в песнях бою в Южном море у Синих островов, знаменитых своими вулканами. Флот Семи Королевств, состоящий всего из девяти кораблей, наголову разгромил соединенный флот двух вражеских государств, насчитывающий двадцать один корабль да еще шесть вспомогательных лодок. Оба флагмана вражеского флота были потоплены, один адмирал утонул, а второй взят в плен. Этот самый кортик, пояснил Рас, как раз и принадлежал плененному адмиралу и был взят в бою как честный трофей. К сожалению, современный флот Семи Королевств, ослабленный и растрепанный, подобными победами похвастать не мог. Черные каравеллы Правителя бесчинствовали на южных морях.

Арик вытащил кортик из ножен, инкрустированных сверкающими камнями, и попробовал остроту лезвия на собственном ногте. Кортик был острым, как бритва. Арик хотел разглядеть таинственную надпись на клинке, сделанную червленым золотом, но к нему уже тянулись нетерпеливые руки Галика и Валика. Им тоже хотелось прикоснуться к чудесному кортику.

– Булат, – важно сказал Арик, передавая кортик Галику.

Дальнейший неспешный разговор словно бы сам собою коснулся особенностей булатной стали, ее необыкновенных, чуть ли даже не магических свойств. Генерал охотно поддержал тему и даже рассказал, что в его молодые годы в их полку было поверье, что булатный клинок не только верен своему хозяину в бою, в яростной сече, но и охраняет его от болезней и темных сил на протяжении жизни. Если же этот клинок случайно захватит другой человек, то ему служить булат не станет.

– Как это не станет? – удивился Валик.

– А вот так, – весело сказал генерал. – Не станет, и все. Как ни крути, как ни старайся. Особенно если это человек злой и лихой. Станешь им палку резать, а он тебе руку проткнет. А с врагом биться не своим клинком и не берись. Полетит твоя буйная головушка. Так-то, соколики мои!

И вот прошли годы, продолжал генерал, а он по-прежнему верит в подобные свойства настоящего булата, поскольку не раз в своей жизни наблюдал всякие удивительные вещи. «Да и не только истории с булатом, мои юные друзья. Мне приходилось видеть и немало других чудес. И на войне, и в мирной жизни. Поистине мир удивителен. И как же поразителен Тот, кто создал его. Как славен, как загадочен, как мудр Создатель Вселенной!» При этих словах генерал внимательно посмотрел на своих юных солдат, чтобы оценить их впечатление от сказанного. Галик и Валик торжественно молчали. Арик же необыкновенно оживился. Будучи сыном кузнеца и кое-что смысля в производстве клинков, он решил поделиться своими знаниями из области редких сталей, булата в особенности. Но сделать этого ему не удалось. Генерал внезапно поднял палец и поднес его к губам. Дальнейший разговор был продолжен в обстановке полной секретности.