Волшебная мелодия Орфея - [10]

В этот момент в унисон вступил мощный хор голосов. Радостная и торжественная мелодия заполнила все пространство. «Он вознесет тебя, чтобы ты наследовал землю» — восторженно возносилось к небу. И у слушавших не могло возникнуть ни малейшего сомнения в истинности послания, в исполнимости надежды, что в один прекрасный миг всякое тление уничтожится и очистится, и на месте этого темного и несправедливого мира возникнет новый, добрый и светлый. Мелодия была удивительной! У Гийома Ожье слезы выступили на глазах. Он никогда не слышал ничего подобного. «Старик не ошибся», — промелькнуло в его сознании. А значит, он явился сюда совершенно не зря.

Глава 2. Портрет хакера

Как ни странно, но Бодлер оказался вполне способен к мирному сосуществованию. То есть он буквально растворился в окружающем пространстве. С утра завтракал, не капризничал, ел что дают, даже удивлялся количеству и качеству пищи. Чувствовалось, что мальчика ни в детстве, ни в юности не баловали. Кроме того, в отличие от большинства своих современников хакер совершенно не чувствовал обязанности жаловаться на жизнь уже за завтраком. Потом устраивался со своими двумя только что купленными ноутбуками в малом салоне, надевал наушники и погружался в одному ему известную деятельность. Его до такой степени было не слышно, не видно, что сгоравшую от любопытства Настю это начало изрядно напрягать. После недолгого размышления рассказала не очень-то ее слушавшему хакеру о работах Сережи и своем участии в гранте. На лице Бодлера невежливое равнодушие быстро сменилось заинтересованностью, а потом и вовсе на нее посмотрели с уважением. Самое интересное, что Бодлер слышал о работах Воскобойникова. Минут пятнадцать разговора, и Алекс окончательно расположился к этой нестандартной русской, которая явно была частью его мира. Настя, не теряя времени даром, повернула беседу в нужное русло:

— Можешь мне поподробнее рассказать, что случилось в тот вечер, когда убили твоего знакомого?

Хакер слегка напрягся:

— Гарик тебе не рассказал?

— Так, в общих словах, но хотелось бы узнать подробности.

— Я пообещал Гарику тебя не вмешивать.

— Я сама имею право решать, куда мне хочется вмешиваться, а куда нет.

Бодлер задумался. На его лице отразилась борьба противоречивых чувств, если слово «чувства» подходило к тому, что происходило в его мозгу.

— Ты права, — согласился он с доводом Насти.

— Раз права, тогда рассказывай, — потребовала она.

Кратко, без особых подробностей, хакер поведал вечер наблюдения за Магнусом, более обстоятельно остановился на разгроме собственной квартиры и на том, что кто-то проник в его компьютер.

— Понятно, ну а как продвигается расследование? — задала Настя следующий вопрос.

— Откуда я могу знать? — сделал невинный вид Бодлер.

— Конечно, — пожала плечами Настя, — по всей видимости, французская полиция компьютерами не оборудована, не говоря о том, что Интернетом они вообще не умеют пользоваться.

Бодлер усмехнулся, но сигнал воспринял правильно и упорствовать не стал:

— Убийство Магнуса обнаружили почти сразу: вернулась Ника, подруга Магнуса. Завели уголовное дело, выяснением обстоятельств занялась бригада по расследованию особо тяжких преступлений жандармерии Клюни. Следователя, который всем этим руководит, зовут Аристид Борель, опытный товарищ, местная знаменитость в своем роде: уже несколько громких преступлений раскрыл.

С этими словами Бодлер раскрыл на экране портрет следователя. Вздоха разочарования Настя сдерживать не стала. Борелю было хорошо за пятьдесят. За круглыми стеклами очков на нее смотрели такие же круглые глазки, лысина, крупные губы и ничем не выделяющийся нос. То есть в герои детективного романа он явно не годился.

— Тебе следователь не понравился, — констатировал Бодлер.

— Не замуж же мне за него выходить! — хмыкнула Настя.

— Тоже верно, — согласился хакер, — а мне он напоминает отца Брауна, помнишь сыщика-священника?

Настя усмехнулась, в наблюдательности ее собеседнику не откажешь, Борель действительно напоминал отца Брауна. Не хватало только черной шляпы и костюма англиканского священника.

— Согласна, действительно похож. Что еще полиции известно?

— Не путай полицейских и жандармов, — назидательно произнес хакер.

— Для нас какая разница? — пожала она плечами.

— И действительно, — согласился Бодлер и продолжил: — Магнуса убили из огнестрельного оружия. Пистолет пока не нашли, поэтому и судебно-медицинская экспертиза на месте топчется. Опрос свидетелей тоже ничего не дал. Соседи толком ничего не видели, то есть никто супер-подозрительный с мешком с прорезями для глаз на голове по подъезду не бегал и пистолетом не размахивал. Потом, похоже, у следователя есть какая-то своя идея, но пока он ни с компьютером, ни с коллегами ею не поделился, скрытничает.

— И все? — разочаровалась Настя.

— Пока да. — Бодлер кивнул взлохмаченной головой.

Ноябрь 1147 года, аббатство Клюни, владения Французской короны

Санитарный брат Бернар, круглоголовый, невысокого роста, но плечистый и хорошо сложенный мужчина лет тридцати с лишним, прибыл на молитву с опозданием. Приготовление последнего бальзама заняло гораздо больше времени, нежели он рассчитывал, но и остановить процесс он не мог. Для бальзама потребовались редкие в этих местах соцветия горной арники. За ними приходилось отправлять посланников в Альпы, а потом долго и старательно высушивать, чтобы не потерять ценные свойства. Поэтому Бернар никак не мог себе позволить потерять столь ценный для него продукт. Он исподтишка рассматривал прибывших. Санитарный брат был от природы любопытен и никоим образом не считал это грехом. Любопытство было для него даром Господним, именно оно помогало лучше познать творение Создателя всего сущего. Небольшие карие глаза монаха взирали на мир с неизменным интересом только явившегося в мир младенца. Все его занимало: жившие в монастыре и приходящие люди, залетные птицы, спешащие по своим делам муравьи, даже ободранный пес, неизвестно каким образом прижившийся на задворках его лазарета. Естественно, что новые гости аббатства сразу привлекли его внимание. Хотя паломников в аббатстве было хоть пруд пруди в любое время года, да и проезжих-прохожих было немало. Аббатство никому не отказывало ни в пище, ни в крове. Эти же отличались от всех. Стоявший рядом брат Иосиф шепотом рассказал ему, что мужчина повыше и постарше был известным на всю Европу теологом Гийомом Ожье. Его спутник помладше — Socius itineris, ученик Руфин Редналь. Оба приехали на встречу с Петром Достопочтенным, но, похоже, последний не был предупрежден об их приезде. И самое главное, прибыли они с какой-то особой миссией. Об этом Иосиф услышал случайно, официальной же версией был интерес Гийома к богатой библиотеке аббатства. Бернар слушал с интересом. Иосиф был кладезем информации в аббатстве. Маленький, с лицом, побитым оспой, прихрамывавший на левую ногу, монах обладал редким талантом быть в курсе всего происходящего в монастыре. Каким образом ему это удавалось, оставалось загадкой. Бернар слушал шепот Иосифа и продолжал изучать прибывших.