Волшебная лампа Аладдина - [10]
Зубейда смотрела, как стражники растаскивали подарки Худайдана-ибн-Худайдана: кальян, и саблю, и шелковые халаты. Они растащили и всю ее посуду. И все, что она напекла и нажарила.
Только старую медную лампу, валявшуюся на земле, какой-то стражник отшвырнул ногой. И лампа откатилась к козе.
Стражники умчались. Мать выбежала из калитки и остановилась, отчаянным взглядом провожая сына.
А во дворике лишь ветер шевелил страницы книжки Аладдина. Да аист, щелкая клювом, тревожно летал над разоренным домом.
В тронном зале, где на стенах были развешаны щиты и кривые сабли, на троне восседал великий султан. Рядом с ним безмолвно стоял везирь Бу-Али Симджур. Все лицо его было в морщинах, и каждая морщина говорила о хитрости и коварстве.
Султан поманил пальцем начальника стражи Умара Убейда и, когда тот приблизился, спросил:
– Я что-то не могу вспомнить, ты отрубил голову тому оборванцу на базаре?
– Нет, о великий султан, – сказал Умар Убейд, чувствуя, что его собственная голова закачалась на плечах.
– Не отрубил?! – вскричал султан. – Почему?
Умар Убейд показал дрожащим пальцем на главного конюшего:
– Это все Мустафа! Он дернул твоего коня за узду, и мы пошли.
Султан обратил неблагосклонный взор на главного конюшего.
– О великий султан, – сказал Мустафа, скосив глаза на везиря. – Пусть уважаемый Бу-Али Симджур вспомнит… Он занимает первое место в государстве… Пусть вспомнит и скажет: почему я дернул узду!
И победоносно поглядел на везиря.
Тот не успел открыть рта, как вошел Мубарак. По синему полю его камзола были разбросаны цветы, вышитые золотом и серебром, и на шапочке качалось павлинье перо. Он что-то шепнул на ухо своему отцу – везирю.
И Бу-Али Симджур поклонился султану.
– О царь годов и времен, единственный в веках и столетиях! Твоя дочь найдена и доставлена во дворец!
– Наконец-то! – обрадовался султан.
По знаку везиря двое стражников втащили под руки Аладдина и бросили перед троном. Везирь сказал:
– А вот и тот оборванец, который дважды осмелился увидеть царевну.
– О султан! – воскликнул Аладдин, вставая. – Поистине удача, что мы с тобой встретились…
Стражники подхватили Аладдина под руки и снова швырнули животом на пол. Аладдин вскочил и сказал:
– …Я прошу отдать мне в жены царевну Будур!
Среди придворных воцарилось гробовое молчание. Стражники сызнова бросили Аладдина на пол, но теперь крепко держали его, не отпуская.
Султан спросил везиря:
– Что он сказал?
– Мой язык отказывается повторить… – Везирь заикался.
Между тем прижатый стражниками к полу Аладдин поднял голову и сказал султану доверительно:
– Видишь ли, я и твоя дочь нравимся друг другу. Но царевна не пойдет за меня без твоего разрешения…
Султан окончательно лишился слов. Придворные стояли с таким видом, будто им сейчас отрубят головы вместе с Аладдином.
Всех выручил везирь. Он что-то сказал на ухо султану. Мы услышали лишь последние слова: «…султан позабавится». И увидели, как султан хмуро кивнул.
А Бу-Али Симджур выступил вперед и громко, чтобы все слышали, обратился к Аладдину:
– Великий султан спрашивает: известно ли тебе, юноша, что семнадцать принцев приезжали свататься к царевне Будур?
– Да, она мне это говорила, – сказал Аладдин.
Султан гневно подскочил на троне. Везирь лисьим голосом продолжал:
– Что ж… Своим сватовством ты оказываешь честь великому султану. Но где намерен ты поместить царевну?
– В нашем доме. Там есть все, что нужно, – простодушно сказал Аладдин. – Моя мать даже держит козу.
Придворные засмеялись. Улыбка коснулась и чела султана – развлечение начало ему нравиться.
– Опомнись! Что ты говоришь?! – воскликнул везирь. – Царевна должна жить во дворце!
– Да?..
Аладдин задумался, потом просиял.
– Тогда знаешь что… – обратился он к султану. – Еще интересней: я и твоя дочь будем ходить в гости друг к другу!
Султан улыбнулся. Захохотали придворные. Везирь продолжал:
– А известно ли тебе, юноша, что, прежде чем свататься, надлежит поднести султану подарки?
– Ты говоришь о рубинах и изумрудах?
– Именно, именно! – сказал везирь, стараясь не рассмеяться.
– Верно, это я совсем упустил из виду, – сказал Аладдин. – Сейчас вернусь домой, и подарки доставят!
Переглянувшись с везирем, султан сделал стражникам знак отпустить Аладдина. И когда юноша встал на ноги, поманил его пальцем.
– У тебя дома что – зарыт клад?
– Нет, клада нет, – сказал Аладдин. – Просто у меня есть один знакомый джин.
– Джин? – засмеялся султан.
– Джин, – сказал Аладдин, улыбаясь во весь рот.
Придворные опять захохотали.
– Ах, джин! – сказал султан.
– А чем ты докажешь? – спросил везирь, подмигнув султану.
– Я даю слово, – гордо сказал Аладдин. – Разве этого недостаточно?
– Вполне достаточно, – подтвердил султан. – В темницу его!
Стражники подхватили под руки ошеломленного Аладдина.
А султан обернулся к Умару Убейду:
– И завтра на заре отрубить ему голову!
Стражники потащили Аладдина к дверям. Султан жестом остановил их и сказал на прощанье Аладдину:
– Ты думаешь, головы рубить – это удовольствие? Надо, милый, надо! Вот он подтвердит!
Умар Убейд кивнул. Стражники во главе с Мубараком уволокли Аладдина. И швырнули его в темницу – глубокий тюремный колодец, куда сажают приговоренных к смерти, чтобы не могли убежать.
