Волшебная книга Эндимиона - [12]

— Вот видишь, целый божий день едут и едут! У меня уже голова кругом. Подумать только, как много людей отрываются от своих дел из-за нескольких старых книжек с непонятными названиями.

Он показал пальцем на объявление о конференции, где эти названия были перечислены.

Блейк мельком взглянул на них, но тут же перевел взгляд на окно, за которым увидел, как эта долговязая тетка из Голландии, согнувшись пополам, гладит Мефистофеля. (Господи, он всюду, этот кот!) И потом Блейк услышал рев мотоцикла — значит, профессор отбыл. Интересно, села позади него эта ученая женщина? А мать самого Блейка села бы на мотоцикл?

Его мысли прервал голос привратника.

— Ну что, парень? Чем могу помочь?

Только сейчас Блейк разглядел, что мужчина совсем не молод, что у него небольшое пятнышко усов над губой и татуировка в виде большого дракона на правом запястье. А на левом — зеленого цвета якорь.

С надеждой глядя на темное отверстие деревянного шкафчика под буквой «У», Блейк сказал:

— Может, пришло мне письмо? Фамилия Уинтерс. Имя Блейк.

Ему хотелось получить личное послание от отца. Чтобы тот обращался только к нему, и чтобы отцовским почерком там было написано, что все в порядке, все хорошо — было, есть и будет.

Пока привратник рылся в корреспонденции, Блейк обратил внимание, что в одном из углов стоят чемоданы приехавших, видимо, на конференцию — из самых разных стран: Австралия, Индия, Россия, Япония… Нет только чемодана Кристофера Уинтерса, США. Его отца. А почему? Чем он хуже других? И разве у него не найдется, о чем им всем рассказать? Наверное, мама просто не захотела, чтобы он поехал? Или они опять поругались?..

— А знаешь, Уинтерс, для твоей семьи есть письмишко.

Привратник протягивал конверт. Ух! Сердце у Блейка радостно забилось — наконец-то!

Он схватил письмо, но тут же понял, что оно не из дома. Не от отца: на конверте не было обычных для авиапочты полосок, и почерк совсем не отцовский, а какой-то мелкий, торопливый. У отца он красивый, отчетливый. И очень занятный — как картинки про животных. Одна буква похожа на слоновий хобот, другая — на жирную сову, сидящую на ветке. Да и вообще, все, за что он ни возьмется, становится интересным. Только почему-то не все это замечают.

Письмо, которое Блейк держал в руках, было адресовано его матери. Точнее, матери и ее ребенку: «Джульет Сомерс с ребенком» — так значилось там. Собственно говоря, это было вовсе не письмо, а приглашение на какой-то званый вечер.

— Что тебя расстроило, парень? — спросил привратник. — Другого письмеца ожидал? Его еще пишут, но оно тоже придет. Не расстраивайся.

— Да, спасибо, — ответил Блейк. — Может, завтра… Я зайду.

Почему мама сообщила здесь свою прежнюю, девичью фамилию? — думал он на обратном пути. Может, просто ошиблась и случайно написала ее? Но он знал, мать не из тех, кто ошибается, да еще в таких простых вещах. А что касается «ребенка», о котором написано в приглашении, так он давно уже не ребенок, и, значит, они приглашают его сестру. Ну, и пожалуйста. Очень они ему нужны… Без них проживет…

Глава 3

— Это напоминание об ужине сегодня вечером, — сказала Джульет Уинтерс (она же Сомерс), когда Блейк вручил ей приглашение. — Вы двое тоже приглашены, не думайте, — добавила она. — Вместе с почетным гостем, сэром Бентли. — Это она так пошутила.

Дак восторженно подпрыгнула и поскакала вперед, а Блейк поплелся сзади. Ему совсем не улыбалось сидеть и скучать со взрослыми, которые будут, он уже это знает, либо хвалить мамины научные книжки, либо восхищаться умственными способностями Дак. Или тем и другим вместе. Его же почти не заметят. Кроме того, он не хочет, чтобы его считали сыном миссис Сомерс — он был и останется сыном миссис Уинтерс.

— В приглашении сказано только про одного ребенка, — проговорил он в спину матери. — Зачем мне идти?

— Тебе нужно пойти, — не оборачиваясь, сказала мать. — Насчет одного ребенка — это просто упущение или опечатка. Знаешь, как у них бывает?

Нет, он не знает и не хочет знать, как у них бывает, и не имеет ни малейшего желания идти туда.

Миссис Уинтерс почувствовала его обиду и посчитала нужным утешить. Подождав, когда он поравняется с ней, она обняла его за плечи и ласково произнесла:

— Все в колледже знают, что я приехала с двумя детьми. И все ожидают на ужине вас обоих. А я, в свою очередь, ожидаю от вас адекватного, то есть соответствующего поведения.

— А кто такой этот Бентли? — спросила у матери Дак, прискакав обратно.

— Сэр Джайлз, — ответила та, — занимал много лет должность Хранителя книг здесь, в Бодлианской библиотеке. Сейчас он на пенсии, но, безусловно, не переменился, остался таким же малоприятным скупердяем, да еще с большими причудами. Так что лучше, если вы будете держаться от него подальше.

Блейк уже привык к резким суждениям матери о некоторых людях, но у его сестры такой привычки, как видно, еще не сложилось, и она спросила:

— А почему лучше не подходить к нему?

— Так я считаю, — ответила мать.

— Значит, ты его не любишь. Почему?

— Ох, Дак, если тебя это действительно интересует, я скажу. Много лет назад, когда мы с вашим отцом были еще студентами здесь, он помешал нашим серьезным исследованиям.