Волшебная чернильница - [15]
— Стройся! Огнеметы к бою!
Послав к чертям неблагодарную Горячку, крот выдернул провод и отключился. Что ж, благодарности он так и не дождался, но технику опробовал. Подземными тропинками он поспешил к месту предстоящих событий.
А Ластик-Перышкин не выдержал: принялся ругать коварного крота. Но хотя тот и не мог его услышать, борода все равно заткнула писателю рот. Не гневные слова, а только жалкие вздохи вылетали из-под клубящейся бороды. Никогда еще Ластик-Перышкин не чувствовал себя таким беспомощным.
— Бедные человечки… Такие могучие враги ополчились на них! А я даже не могу пристыдить этого крота… И все из-за бороды… Ах проклятая!
— Не волнуйтесь, уважаемый писатель! — услыхал Ластик-Перышкин чей-то милый голосок. Глянув в угол, он увидел грациозную серую мышку.
— Вы не можете помочь им, писатель, но я могу.
Мне ведь никто не пришил бороду! — проговорила мышка, низко кланяясь и глядя на писателя умными, преданными глазками.
Писатель уже не верил милым голосам. Он решил, что серая мышка насмехается над ним.
— Эй, Сивый, Сивый! — в запальчивости позвал он кота. — Где ты бегаешь, бездельник? Мыши вовсю шныряют, а ты?
Сивый даже не мяукнул. Исчез куда-то Сивый, не слышны его мягкие, нежные шаги. Мышка могла бы убежать, но она не торопилась, только улыбалась подкрашенными губками.
— Вы зовете Сивого? — обрадовалась она, словно услышала имя своего лучшего друга. — Весьма сожалею. Мы встречались на лекциях в аудитории, но я не думала, что он вам понадобится…
— Какие аудитории, какие лекции? Что ты мелешь? — вытаращил глаза Ластик-Перышкин. — Неужели я поверю, что ты и мой лодырь Сивый ходите на лекции?
— А как же, почтеннейший! — мышка взмахнула передней лапкой, как рукой, и блеснули покрытые не слишком ярким лаком коготки. — Ведь теперь все-все учатся, а многие даже в вузах! Разве вы не знаете?
В самом деле! Неужто он, Ластик-Перышкин, последним узнает обо всех переменах? М-м, надо бы почаще беседовать с котами и мышами…
— Скажите мне, милая мышка… — уже благосклоннее обратился он к гостье. — Простите, не знаю вашего имени…
— Ах, оно такое обыкновенное… Меня зовут Мечтышкой!
— Может быть, и обыкновенное, — согласился писатель, который привык однако к другим именам. — Так вы, милая мышка, и мышиное ремесло оставили? Уже больше не грызете книги, тетради, а?
— Само собой разумеется! Ведь такую мышь никто бы не принял в высшее учебное заведение… А культурные, образованные мыши давно сменили специальность. Неужели вы никогда не интересовались, кто стирает пыль с ваших книг? Вы погибли бы от моли, если б не…
— Если б не вы, Мечтышка! — подхватил ее слова писатель. В самом деле странно! Уже десять лет он не подходил к полкам с пылесосом, — терпеть не может шума этой машины! — а книга, какую ни возьми, пахнет, как новенькая.
— Спасибо тебе, Мечтышка, — ласково произнес Ластик-Перышкин — он был растроган. Кстати, вы замечаете, что последнее время, после выходок чернильницы, он стал довольно часто умиляться? Все реже и реже подумывает о доле башмачника, — вы заметили?
— Эх, чтоб ей провалиться! — писатель взлохматил бороду ладонью, показывая мышке, до чего он бессилен. — Даже рта не дает раскрыть — не суйся, дескать, не твое дело!
— Конечно не твое дело! — нахально буркнула борода.
— Я уже говорила, — деликатно напомнила писателю Мечтышка, как будто наглой бороды и не было. — Я могла бы вас кое в чем заменить… Безусловно, я только мышка, пускай и ученая…
Правда, от науки притупились зубы, — она скромно показала ровные зубки, — и когти уже не такие острые, — она выпустила коготки, покрытые красным лаком. — И все же я попробую помочь бедным скитальцам. Я могла бы дать им консультацию по некоторым вопросам…
Она была в туфельках на высоких и тонких-претонких каблучках. Красивая, милая Мечтышка!
— Пожалуйста, я вас очень прошу!.. — согласился Ластик-Перышкин. — Очень-очень прошу… Колобок и Колышек такие неопытные… Они ведь из сказки…
Он вдруг заколебался:
— А может быть, и вы, Мечтышка, из чернильницы?
Мышка усмехнулась:
— О, нет! Мне далеко до таких глубин! Я всего лишь скромная ученая городская мышка. Правда, я люблю литературу…
— И мое творчество… тоже?.. — покраснел Ластик-Перышкин.
— Разве иначе я посещала бы вас, если б не любила ваше творчество? — лукаво ответила Мечтышка. — А засим разрешите откланяться… Я спешу… Возможно, мне удастся добраться до автоинспекции раньше, чем ее окружат спички и собаки. До скорого свиданья!
Мечтышка — будущий психолог
Колобок и Колышек радовались. Вскоре они окажутся на свободе… Нельзя сказать, чтобы им было скучно с Распорядкиным. Нет! Они узнали множество вещей, которые раньше и во сне им не снились. И все-таки их манили улицы, теплое солнце, новые знакомства… Может быть, они опять найдут славного железного конька. Правда, они уже не оседлают его и не помчатся по городу. Им теперь известно, что для этого нужны водительские права. А может быть, снова встретят Расу? Посмотрят на нее издали, чтобы не поймала…
Вы, должно быть, уже поняли, что о Расе думал Колобок? Колышек мало интересовался ею.
— Сейчас, сейчас… — бормотал Распорядкин, сочиняя протокол.
