«Волос ангела» - [115]
— Как он, очень тяжелый? — приноровясь к семенящему шагу пожилой сестры, чтобы идти с ней рядом, поинтересовался Федор.
— Средний. Отравился чем-то. Промыли, сделали укол и дали снотворного. Там его родственник сидит в коридоре… Скажи своим, чтобы громко не топали, больница, время позднее, отдыхать пора.
Федор отстал, велел не шуметь. Больничные коридоры казались бесконечными и запутанными. Шли все время по первому этажу. Неожиданно сестра остановилась, полуобернувшись:
— Вы ему тоже родня будете? А то тут еще один недавно спрашивал, где лежит.
— Который ждет?
— Не, другой, веселый такой, в клетчатом пиджаке. Федор вспомнил только что встреченного позднего посетителя. Подозвал одного из сотрудников:
— Помнишь, парня встретили, когда шли сюда? Догнать, задержать!
Завернули за угол коридора. На белой скамье у стены сидел одетый в темное человек. Увидя подходивших, поднял голову, привстал.
— Вот родня его, — кивнула сестра. — Обождите здесь, врача позову.
И она бесшумно засеменила дальше по длинному коридору, слабо освещенному тусклыми лампами.
— Федор?
Человек, поднявшийся со скамьи, шагнул навстречу Грекову. Тот всмотрелся, боясь ошибиться. Да нет, ошибки быть не может.
— Черников? Толя? Как ты тут оказался? Здравствуй! — Федор обнял журналиста. — Ребята, этой мой друг, воевали вместе в Красной армии. Но почему ты здесь? — внезапная догадка заставила его немного отстранить от себя Анатолия, вглядеться в его лицо. — Что, Воронцов твой родственник?
— Троюродный брат. У него больше нет родных, только моя семья. А я искал тебя сегодня. Нам очень нужно поговорить.
— Поговорим…
Федор не мог опомниться. Воронцов, бывший офицер, связанный с бандой убийц и похитителей исторических ценностей, — родственник его друга Толи Черникова, с которым он прошел бок о бок столько дорог на Гражданской! Да, помнится, Толя как-то говорил ему, что у него есть дальний родственник, который был в империалистическую офицером царской армии, но кто бы мог тогда предположить, что им окажется именно этот Воронцов?! Как быть теперь? Анатолий хочет с ним поговорить. О чем, о Воронцове? Как ни тяжело огорчать друга, но придется отказать — он не вправе что-либо обещать.
— Поговорим… — повторил Федор и, заметив идущего к ним врача, быстро добавил: — Извини, немного попозже…
— Ты знаешь, когда я его вез сюда, в больницу… — начал было Черников, но умолк. Подошел врач, пожилой, полный, с маленькой седой бородкой на мясистом лице.
— Так-с, молодые люди… Многовато вас, не находите? Чем могу?
— Мы из МУРа.
— Вот как? — доктор с нескрываемым любопытством оглядел обступивших его людей. — Занятно… Интересуетесь картиной отравления?
— Нам надо поговорить с больным Воронцовым. Это возможно?
— Видите ли… э-э-э… Я уже говорил молодому человеку, — доктор кивнул на Черникова, — что надо подождать немного. Больной должен несколько окрепнуть. Его спас могучий организм. Да… Было сильное отравление, и его счастье, что пришел этот юноша и нашел больного. Еще немного, и он просто бы покинул наш мир. Вот какая история. Мы его промыли, провели все необходимые процедуры, дали снотворного. Думаю, через день-другой можно будет и поговорить. Я предлагал этому молодому человеку уйти, но он пожелал пока остаться. Честно скажу, что кризис еще не миновал…
— Нам надо сейчас, доктор! — прервал словоохотливого врача Греков.
— Он в этой палате? — спросил Попов, открывая дверь.
— Да, мы его пока поместили одного…
Врач вошел первым, зажег свет и застыл, не в силах отвести взгляда от неподвижного тела на кровати около плохо прикрытого окна. Взглянув из-за его плеча, Федор сразу все понял.
Воронцов лежал, запрокинув голову и приоткрыв рот, из которого вытекла уже подсохшая тонкая струйка крови. На его груди, там, где сердце, расплылось по белой больничной рубахе с завязками у ворота темное пятно.
Вперед протиснулся Черников, еще не понимающий, почему все столпились около двери. Увидел, плечи его вздрогнули, он повернулся к Федору. Уперся в его лицо кричащими болью глазами, словно надеясь, что тот мановением руки отодвинет в сторону этот кошмар, уберет столь обыденную больничную обстановку, кровать с облупившейся белой краской, кафельный пол, матово блестевший желтыми и красноватыми квадратиками, неровно оштукатуренные стены, комом сбившееся в ногах Воронцова уже ненужное ему теперь одеяло. Все такое простое, привычное и оттого делающее еще более страшным увиденное.
— Пойдем, тебе не надо здесь… — Федор вывел Анатолия в коридор, усадил на скамью. — Позвоните Виктору Петровичу. Ничего не трогать, все внимательно осмотреть! — приказал он Попову. — Где этот парень, которого мы встретили? Задержали?
— Ушел… — отозвался один из сотрудников. — Наш кучер слышал, что они поехали к Ярославскому вокзалу.
— Они? — повернулся к нему Федор. — Кто они?
— Его ждали напротив больницы. Извозчик и еще один мужчина, с усами, в кожаном пальто.
— Быстро следом. Весь вокзал перевернуть!
— Федя, я должен тебе сказать… — Анатолий ухватился за рукав Грекова, словно боясь, что тот уйдет от него, — Андрей ни в чем не виноват. Я знаю, он запутался, но не виноват. Не нашел себя… Он по дороге в больницу сказал мне…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
Первая половина XVII века, Россия. Наконец-то минули долгие годы страшного лихолетья — нашествия иноземцев, царствование Лжедмитрия, междоусобицы, мор, голод, непосильные войны, — но по-прежнему неспокойно на рубежах государства. На западе снова поднимают голову поляки, с юга подпирают коварные турки, не дают покоя татарские набеги. Самые светлые и дальновидные российские головы понимают: не только мощью войска, не одной лишь доблестью ратников можно противостоять врагу — но и хитростью тайных осведомителей, ловкостью разведчиков, отчаянной смелостью лазутчиков, которым суждено стать глазами и ушами Державы.
Новая книга признанного мастера приключенческого жанра доставит истинное удовольствие всем любителям остросюжетной литературы!
В Москву поступают сообщения о предательстве среди высшего командования Красной армии — один из генералов завербован немецкой разведкой. Все подозрения сходятся на К.К.Рокоссовском. Берия выжидает, не зная, как отреагирует на это Сталин. Генерал Ермаков и майор Волков решают спасти командующего фронтом и других попавших под подозрение генералов, отправившись для этого в немецкий тыл. Сталин дает на всю операцию только тридцать суток…Роман является продолжением «Камеры смертников».
Из нейтральной страны в Москву поступают сообщения о предательстве среди высшего командования Красной армии — один из генералов завербован немецкой разведкой. К тому же под Москвой работает неуловимая вражеская радиостанция. В довершение из-за линии фронта приходит сбежавший из камеры смертников тюрьмы СД бывший офицер-пограничник и приносит подтверждение полученным сведениям…Роман продолжает цикл о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
Новая книга признанного мастера приключенческого жанра доставит истинное удовольствие всем любителям остросюжетной литературы!
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.