Вольный охотник - [3]

За все время ужина леди Винчестер не произнесла ни слова и даже ни разу не подняла на меня глаз. Странная девушка, — то бросается на шею и отдается со всей страстью незнакомому мужчине, то боится взглянуть на него. Как бы там не было, я довольно долго боролся со сном, надеясь, что она навестит меня, но увы, увы уму не постижимы две тайны — женщины и смерть. Заснул я незаметно для себя и проснулся от того, что внезапно наступила тишина.

Бесшумно встать и быстро одеться — для меня было делом нескольких десятков секунд. Длительное пребывание во враждебном окружении приучили меня к осторожности и бдительности. Доспехи, меч на поясе, кинжал и за сапожный нож заняли свои привычные места. Было что — то неестественное в этой тишине. Ни шороха, ни звука, словно все вымерли. Я осторожно открыл дверь в коридор и выглянул. Факелы и светильники горели ровным светом, причем пламя огня не трепетало, чего в принципе быть не должно, ведь сквозняки — обязательный атрибут любого замка. Мне стало не по себе и чтобы почувствовать себя увереннее, я обнажил клинок. И действительно, с оружием в руке я почувствовал себя спокойнее. Осторожные шаги и звон шпор, которые я забыл снять, нарушали царящий покой в замке. Я спустился на первый этаж, на кухню и не обнаружил там ни кого. Люди и прислуга словно исчезли куда — то. На огне кипела похлебка, в печи доходил хлеб….

Все также соблюдая предельную осторожность, я поднялся на третий этаж, на хозяйскую половину. В конце коридора таинственно мерцала дверь, которая и манила и притягивала к себе. Все остальные двери были открыты нараспашку и в помещениях ни кого не было. Проходя мимо, я не удержался и заглянул в комнату молодой леди. Что это была её комната — у меня не было ни тени сомнения — у окна стояла рамка для вышивки, на столике перед зеркалом тесно стояли склянки, баночки и флакончики и разные безделушки на которые так падки молодые девушки…

Свечение двери в конце коридора стало ещё сильнее, мне даже вначале показалось, что я слышу потрескивание, но нет. Тишина нарушалась только звуком моих шагов. Лет пять назад, когда я был неопытным восемнадцатилетним юнцом, я бы не раздумывая распахнул дверь и ворвался во внутрь. Теперь же я на цыпочках приблизился к двери, прислушался…. и ничего не услышал. Осторожно клинком я приоткрыл немного створку так, что бы образовалась маленькая щель и одним глазком заглянул во внутрь. Однако кроме яркого света ничего рассмотреть не сумел. И что, так и стоять у двери или все — таки зайти?

Интересно, сколько раз я давал себе слово не лезть куда меня не приглашали, — два или три раза? В общем, я дверь открыл и сделал два шага вперед, правда меч держал наготове, а то в прошлый раз какая — то тварь пыталась откусить мне голову, а куда я без головы…. В этот раз, к счастью, обошлось. Яркий свет исходил от небольшого камня, что стоял в центре помещения, стены которого терялись где то вдали, а на камне во всем блеске его сияния лежала, а может быть и сидела саламандра с очень грустными глазами. (Саламандра (в алхимии) — дух огня как первоэлемента — элементаль огня. Часто изображалась как маленькая ящерка. Саламандры отождествлялись в представлении средневековых магов и алхимиков с субстанцией огня. Характерная особенность саламандры — необыкновенный холод тела, позволяющий ей находиться в огне, не сгорая, а также тушить любое пламя. Саламандра являлась символом красного воплощения философского камня. Считалось, что с помощью системы зеркал можно 'кристаллизовать' энергию солнечных лучей в стеклянном сосуде и таким образом вызвать и подчинить своей воле саламандру.

Средневековая иконография использует образ саламандры в качестве символа праведника — хранителя веры среди превратностей бренного мира. Помещая саламандру на свой герб, его владелец, по сути, заявлял, что ему присуща стойкость, и он совершенно не боится опасности.)

Ящерица очень внимательно посмотрела на меня и начала медленно превращаться в леди Велитон: — Сэр Эндрю, вы почему так долго не шли, я уже вся извелась в ожидании….

— Энди, — сказал я сам себе, — не торопись. Что — то есть неестественное в том, что эта девица, — договорить и додумать я не успел, так как молодая леди стала превращаться в некое чудовище с множеством отростков вместо рук, которые тянулись ко мне. Ну почему, всякий раз, когда мне встречается более или менее симпатичная девушка, — она оказывается или чудовищем, или стремиться по — скорее женить на себе? Хотя, впрочем, это одно и тоже.

— Леди Велитон, вы что то не то съели на ужин? Почему такие изменения во внешности? А я уж дурак размечтался связать с вами свою всю оставшуюся жизнь…. Но с таким чудовищем, в одной постели, — это выше моих сил, — я пятился до тех пор, пока не уперся спиной в стену. Естественно ни какой двери сзади уже не было.

Чудовище прокаркало, у неё оказывается вместо рта клюв: — Ньюкасл, ты думаешь я тебя не узнала? Или ты действительно подумал, что я воспылала к тебе такой страстью, что забыла обо всем и кинулась к тебе в объятия? Да мне надо было просто проверить, кто это пожаловал к нам в гости через зачарованный лес и остался целым? Ты глупый и никчемный охотник за нечистью….