Вольный Флот - Старшина Тарасов против сил зла - [5]

— Всякое…

— Это плохо… Молод я еще для дурдома. Но, с другой стороны, не придется перед Киселевым объясняться, что за книги мне нужны.

Старшина выглянул из каптерки и рявкнул: «Киселев — к барьеру!». Ему нравилось это выражение. «К ноге!» звучало унизительно и он использовал его только когда кто-то круто накосячил. Чтобы виновный заранее знал, что его сейчас будут дрессировать, раз сам башкой думать не умеет. А «К барьеру!» — отдавало дуэльным кодексом, мушкетерами и звоном шпаг, и намекало — разговор пойдет почти на равных.

Из комнаты отдыха бодрой рысцой прискакал младший сержант Киселев. Тарасов пригласил в каптерку и его, после чего достал третью кружку и предложил по чаю. Киселев чуял какой-то подвох, но отказаться не рискнул.

— Вы, товарищ младший сержант, в нашей библиотеке были? — начал издалека Старшина.

— Так точно. Один раз.

— Херовый там выбор, да?

— Так точно.

— Да что ты так официально? Расслабься. Я, просто, смотрю, тут народ книжки всякие интересные читает. Хотел сам что-то почитать, а в библиотеке голяк. Начал спрашивать, где берут и вышел на тебя.

Открыв стол, Тарасов достал две увольнительных записки, которые служили чем-то вроде неофициальной валюты, которой офицеры и прапорщики расплачивались с бойцами за мелкие услуги, выходящие за рамки служебных обязанностей. Киселев, увидев «увольняшки», немедленно взбодрился.

— Вас что-то конкретное интересует, товарищ прапорщик? Жанры, авторы, серии?

— Вот как бы тебе объяснить? Ты слухи про случившееся со мной и Бухарметовым слышал?

— Конечно!

— Знаешь, что там было?

— Никак нет?

— Вот и я не знаю. Но очень хочу узнать. Намек ясен?

— Так точно! Посмотрю, что можно найти по данной теме.

— Посмотри. Только это… Тихо. Без палева. И узнаю, что ты кому-то разболтал про мой интерес — сделаю бледный вид и тонкую шею. Понятно?

— Предельно…

— Молодец. Допивайте и, чтобы вопросов не было, зачем я вас звал, пойдем, нижнюю каптерку разберем.

***

Киселев реализовал обе увольнительных разом свалив в город с ночевкой и придя отмечаться после увольнения, протянул Старшине пакет.

— Вот. Как просили. Книг, вообще, много, так что если надо, еще принесу.

— Эх какой хитрый… — хмыкнул Тарасов, понимая, к чему тот клонит, — А что сразу не взял?

— Только три за раз дает.

— На большее не «наработал»? Ладно — прочитаю, там посмотрим, — Старшина полез в пакет, и достал самую толстую книгу, — «Волшебник Изумрудного Города»?

— Это — суперобложка. Я сверху натянул, какая подошла. Вы же сами сказали, чтоб без палева.

— А! Ну это ты толково придумал. Свободен…

Оставшись один, Старшина приступил к самообразованию. Больше всего доверия внушал «Справочник оккультных символов». По тону и оборотам было сразу видно, что автор — серьезный историк, взявшийся за работу только потому, что это, в отличие от настоящей науки, находящейся в глубокой заднице, приносило доход. Однако, к вопросу он подошел с академической основательностью и Справочник пестрел ссылками, цитатами и был снабжен добротными иллюстрациями. Идея с маскировкой Тарасову понравилась поэтому, он одел суперобложку на Справочник, дабы скрыть от любопытных глаз свой интерес к неизведанному и погрузился в мир оккультизма.

Интересное обнаружились практически сразу — еще во вводной статье, автор рассказывая о значении символов, проиллюстрировал свою мысль звездой, которая, как символ, была хорошо известна всем жителям постсоветского пространства. Достав удостоверение, Старшина посмотрел на украшавшую его кокарду и сразу перелистнул на «Пентаграмму».

— «Звезда Псоглавого Анубиса»… Символ Венеры, утренней и вечерней, она же… Люцифер? Ого… — он нашел по оглавлению Люцифера, который ассоциировался у него только с демоном, которому поклонялись всякие нехорошие культисты из боевичков, — В славянской мифологии аналогом Люцифера является Денница — персонифицированный образ утренней звезды, возвещающей начало дня… Ишь ты!

Дальнейшее чтение обрушило на неподготовленный мозг Тарасова столько откровений, что он решил передохнуть и выйти проветрится. Дневальный спал стоя как конь оперевшись на тумбочку. Такая наглость Старшину удивила и первым порывом было показательно покарать наглеца на месте. Однако, растревоженный чтением армейский мозг требовал более сложных решений так что, быстро созрел новый план.

В бытовке, ожидаемо, обнаружилась стайка нарушителей распорядка дня. Будучи в шоке от столь внезапного появления Старшины они, не сговариваясь, исполнили «Морская фигура замри», застыв в нелепых позах. Тарасов приложил палец к губам исполнив лицом пантомиму: «Один звук и вы все трупы…», и скомандовал следовать за ним. Шутка, в принципе, была нехитрой. Приказав нарушителям растянуть над головой спящего дневального простыню, Тарасов рявкнул ему на ухо: «Потолок падает!». Тот, открыв глаза и увидев, спросонья, белую плоскость в сантиметре над свой макушкой, рыбкой нырнул вперед, к спасительной двери и, громыхнув засовом, вывалился на лестницу под сдавленный хохот всех свидетелей.

— Отставить ржач — люди спят… — скомандовал Тарасов сам, еще, улыбаясь в усы, — Вы что, товарищ дневальный, инстинкт самосохранения в «чепке» на пирожок променяли?