Вольные упражнения - [4]

Шрифт
Интервал

Понимая, что все её старания разбиваются вдрызг о бетонную стену, которой отгородился от неё Панов, Танины безответные чувства со временем переросли в желание отомстить. Она даже стала вести тесную дружбу с двумя проблемными ребятами класса. Ими оказались отъявленный циник и хулиган Шурик Пятнов, который в классе больше был известен как Пятиэтажный, и недотёпа-двоечник, тоже хулиганистый парень, Федя Халиков по кличке Халява. И Халиков, и Пятнов питали устойчивое отвращение к Алексею Панову и при любой возможности старались ему напакостить.

Поначалу дружбу с Таней завёл Федя Халиков, а немногим позже к их компании присоединился и Пятнов. Без всякого сомнения, этих ребят привлекал отчаянный, в чём-то даже мальчишеский характер Тани Серебряковой и её необычная позиция по отношению к классной руководительнице. Никто в классе ещё не решался высказывать своё мнение об учительнице прямо ей в лицо, да ещё и при всех. А когда человек начинает открыто выступать против устоявшихся в классе порядков, к нему сами собой начинают тянуть ся те, кого эти порядки тоже не устраивают, но явно противостоять им они не решаются. Такими несогласными и оказались Халиков и Пятнов, поэтому дружба с Таней у них потихоньку крепла.

Напряжённость от противостояния ученицы и учительницы с каждым днём возрастала всё больше, и ребята в классе уже начали чувствовать, что пружина эта в какой-то момент сорвётся, да так, что мало никому не покажется.

Шутка с двумя повешенными на суку куклами оказалась, пожалуй, самой злой выходкой. Идея эта принадлежала, конечно же, Серебряковой, а вот исполнителями уже явились Пятнов и Халиков. Приду мать что — то подобное сами они явно бы не догадались.

При виде этого безобразия Алексей Панов, не обращая внимания на громкий смех одноклассников, которые столпились у окна, постарался выскочить из класса, чтобы сорвать кукол с дерева. Однако путь ему преградил Пятиэтажный. Завалив Панова на парту, он заломил ему руку и вновь повёл к окну.

— Ну зачем же так нервничать? — процедил он. — Это всё-таки творчество. Наслаждайся просмотром!

Он практически вжал лицо Панова в оконное стекло. Ребята вокруг засмеялись ещё сильнее.

— А похож, однако, — изрёк кто-то.

Панов попытался вырваться из рук Пятиэтажного, но у него ничего не вышло.

— Шурик, отпусти его! — внезапно сквозь смех и гогот ребят прорвался отчётливый Танин голос.

— Зачем это тебе нужно? — искренне удивился Пятиэтажный. — Пусть смотрит! Ему полезно!

— Я говорю, отпусти! — твёрдо повторила Таня.

— Ну, как хочешь.

Пятиэтажный выпустил руку Панова. Тот вновь попытался выбежать из класса, но теперь на его дороге стояла Серебрякова. Взгляды их встретились: решительный, целеустремлённый и немножко дикий взгляд Тани и спокойный и холодный взгляд Панова. Никто из одноклассников не мог выдержать Таниного взгляда, даже учителя непроизвольно отводили глаза в сторону. Столь не похож он был на взгляд обычной шестнадцатилетней девочки. Скорее, её глаза были как взгляд загнанного, но не затравленного волчонка, готового сойтись в смертельной схватке со сворой собак. И было понятно, что схватка будет до последней капли крови. Человек с таким взглядом, если поставит перед собою цель, то добьётся её любыми способами.

Не выдержал взгляда Тани и Панов. Он повернул голову.

— Серебрякова, зачем ты это сделала? — голос Панова звучал уверенно. Нет, он не был сломлен и запуган столь жестокой выход кой. Он просто хотел понять, зачем Тане это нужно.

— Ты сам знаешь, — ответила Серебрякова.

И в этот момент в классе появилась Елена Михайловна.

Ребята, толкая друг друга и спотыкаясь о стулья, кинулись рассаживаться по своим местам.

— Ну всё, Серебрякова, готовься к отплытию, — сквозь зубы процедил Панов.

Таня ещё какое-то время стояла по центру класса, потом не спеша села за свою парту.

Елена Михайловна решительным шагом подошла к окну.

— Какой ужас, — прошептала она и схватилась за голову.

Класс безмолвствовал. Все ученики до единого си дели, боясь пошевелиться, и ждали, что сейчас скажет классная руководительница.

Елена Михайловна долго стояла, глядя в окно, а потом повернулась к классу и вместо банального вопроса: «Кто это сделал?» — совершенно неожиданно начала рассказывать ребятам про свою молодость, свои школьные годы, свою самую первую любовь к молодому и талантливому учителю физики, который пришёл тогда преподавать в их школу. Она словно забыла о том, что должна вести очередной урок или как минимум разобраться с тем хулиганом, который прицепил на дерево этих кукол. Елена Михайловна продолжала свой рассказ о том, как трепетало её сердце, когда учитель подходил к её парте. Как путались в голове её мысли, когда он спрашивал у неё урок, о том, как она переживала и не находила себе места, когда он внезапно заболел. Как она решилась однажды на необдуманный, отчаянный поступок: написать ему письмо, признаться в своих чувствах. Закончилась эта история первой любви весьма прозаично: беседой в кабинете директора с родителями совсем юной тогда ещё Лены.

Мягкий тихий голос Елены Михайловны плыл над головами ребят и окутывал их, подобно утреннему туману. Слова учительницы вовсе не были назидательными. Она просто рассказывала классу историю своей молодости так, словно перед нею сидела сейчас её лучшая подруга, от которой у Елены Михайловны не было секретов. Может быть, именно из-за такой доверительности ученики затаили дыхание, боясь пропустить хоть слово классной руководительницы. Даже развалившийся на задней парте Шурик Пятиэтажный умолк и смотрел на учительницу.


Рекомендуем почитать
Царская тень

Война рождает не только героев. Но и героинь. 1935 год. Войска Муссолини вот-вот войдут в Эфиопию. Недавно осиротевшая Хирут попадает служанкой в дом к офицеру Кидане и его жене Астер. Когда разражается война, Хирут, Астер и другие женщины не хотят просто перевязывать раны и хоронить погибших. Они знают, что могут сделать для своей страны больше. После того как император отправляется в изгнание, Хирут придумывает отчаянный план, чтобы поддержать боевой дух эфиопской армии. Но девушка даже не подозревает, что в конце концов ей придется вести собственную войну в качестве военнопленной одного из самых жестоких и беспощадных офицеров итальянской армии… Захватывающая героическая история, пронизанная лиричностью шекспировских пьес и эмоциональным накалом античных трагедий.


Спецпохороны в полночь: Записки "печальных дел мастера"

Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.


Черные крылья

История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.


Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.