Волны, в которых мы утонули - [66]
– Ты пьешь его уже четыре часа, а она все еще полная.
– Я…
Он понюхал банку и ахнул.
– НАРУШЕНИЕ! Брукс выплевывал свои шоты в банку из-под пива!
Близнецы ахнули так же, как и он, и начали кричать:
– НАРУШЕНИЕ! НАРУШЕНИЕ!
Чем громче они кричали, тем громче завывала буря. Волны поднимались все выше, гроза гремела все сильнее.
– Не волнуйся! – Рудольф споткнулся, сжимая Николь в объятиях. – У нас есть еще бутылка виски, – прокричал он. Когда он приблизился ко мне, я увидел, что он слишком сильно наклонился к краю. Я подпрыгнул со своего места, крикнул Кельвину взять управление и бросился к пьяному другу.
– Эй, Рудольф, осторожно! Не так близко к краю…
Рудольф хихикнул и ущипнул меня за щеку.
– Ты такая милая вагина, Брукс Гриффин.
Я расхохотался, мокрый насквозь.
– Это самый лучший комплимент в моей жизни.
– Это только потому, что Любимица Америки Мэгги Мэй немая[26]. Если бы она могла говорить, то наверняка сказала бы какую-нибудь поэтическую чушь, – он замолчал, и его глаза расширились. – НАРУШЕНИЕ! Я упомянул девушку! Штрафной мне! ВИСКИ! – Он бросился к бутылке с виски, и катер закачался. Он согнулся и повис на самом краю катера. Я схватил его, заталкивая обратно на борт. Когда я толкнул его в безопасное место, шторм отбросил нашу лодку в сторону, и я споткнулся о собственные ноги.
– Черт! – крикнул я и врезался в тяжелые волны. Я провалился под ледяную воду.
– Брукс! – закричали мои друзья, подбегая к краю лодки и бросая мне спасательный круг.
– Поездка не поездка, пока кто-нибудь не упадет за борт, а? – крикнул я со смехом, хватаясь за спасательный круг. Ребята засмеялись вместе со мной и начали тянуть меня, а потом нам стало совсем не до смеха.
Я приблизился к катеру, и меня пронзила острая боль.
Черт!
Все произошло очень быстро, в мгновение ока.
Лопасти винта полоснули по моему правому боку.
В долю секунды смех превратился в ужас.
В долю секунды моя жизнь изменилась, и я начал тонуть.
Кровь. Я не видел ее, но знал, что ранен: было слишком больно.
Мой правый бок пронзило болью.
Мое дыхание стало резким, разум затуманенным.
Я тонул. Я бил по воде, тянувшись за помощью, глотая воду.
Я ухватился правой рукой за бок.
Черт.
Еще раз.
Меня еще раз полоснуло винтом.
Я запаниковал. Моя рука. Мое плечо. Моя шея.
Моя жизнь…
Меня уносило все дальше в бушующие воды.
Ударила молния.
Прогремел гром.
Мои лучшие друзья звали меня, но я не мог ответить.
Все произошло очень быстро, в мгновение ока.
В долю секунды смех превратился в ужас.
В долю секунды моя жизнь изменилась, и я начал тонуть.
В долю секунды волны поглотили меня, как будто я был ничтожной песчинкой.
Я превратился в ничто.
Глава 30
– Мэгги, давай! Спускайся же. Нам нужно ехать.
Услышав свое имя, я подняла бровь. Я сидела в своей комнате и наигрывала на гитаре песни из последнего альбома The Crooks. Я встала и быстро вышла в коридор. Внизу, у лестницы, стояла перепуганная миссис Бун.
Я спустилась вниз и удивленно посмотрела на нее.
Она была прямо сама не своя. Никогда ее такой не видела.
– Давай, обувайся. Поехали.
Поехали? Куда?
– Мэгги, пожалуйста. – Миссис Бун забарабанила по металлическим прутьям ходунков. – В коттедже произошел несчастный случай, Брукс ранен. Нам нужно ехать.
Я отшатнулась назад, как будто кто-то ударил меня о стену.
Брукс ранен.
Эти слова накрыли меня с головой. Мой мозг начал лихорадочно работать. Как так вышло? Насколько сильно? Что случилось? Что с остальными?
Из задней комнаты выбежал папа, а из кухни – мама. Они сжимали в руках сотовые телефоны: вероятно, они получили сообщение от Кельвина.
– Его отвезли в больницу Святого Иоанна. Ему будут делать операцию, – быстро и испуганно сказал папа. – Я еду туда.
– И я, – заявила мама.
– И Мэгги, – заявила миссис Бун. – Она поедет с нами. Идем, – сказала она, махнув мне рукой. – У нас нет времени. Отсюда туда ехать целую вечность.
– Нет, – рявкнула мама строго. – Нет. Ей не нужно ехать. У нее чуть не случилась паническая атака, когда она попыталась поехать в больницу к вам, миссис Бун.
– Но это была я. То есть все это, конечно, очень мило, она пыталась и все такое, но это разные вещи. Я не ее любимый. Не ее Брукс. Ну давай же.
Я зажмурилась.
Мама и миссис Бун начали спорить. Они говорили все громче и громче, а папа тоже повысил голос, пытаясь их успокоить. Мое сердце бешено колотилось, пытаясь поспеть за происходящим. Мой разум изо всех сил старался держать дьявола на расстоянии. Но дьявол пытался вырваться и найти меня.
«Тише… Тише…»
– Хватит! – громко крикнула миссис Бун. Услышав ее голос, я заставила себя открыть глаза. Она стучала ходунками по полу. – Прекратите! Это смешно. Клянусь жизнью, Кэти, я даже не знаю, кто больше боится, что Мэгги выйдет из дома, – ты или она.
– Вы перешли все границы, миссис Бун, – упрекнула ее мама, но все же ее тело сотрясала дрожь. На мгновение я задумалась: а она вообще хочет, чтобы я когда-нибудь вышла отсюда?
– Конечно, перешла! Я всегда переходила все границы, ничего не поменялось. Но дело не во мне. Кэти, послушай меня. Ты просила меня не лезть. Ты раз за разом повторяла, это меня не касается, но сейчас речь не о тебе, Кэти. Не о тебе, не об Эрике и не обо мне. Сейчас речь идет о Мэгги и Бруксе. Мэгги Мэй, – миссис Бун повернулась ко мне, – если ты можешь честно сказать себе, что демоны твоего прошлого сильнее, чем твоя любовь к этому мальчику, тогда, пожалуйста, прости меня. Это значит, что я переступила границы дозволенного и неверно истолковала все, что помню о вас. Но если есть хоть малейшая возможность, что эта любовь громче… если есть хотя бы один шанс, что эта любовь охватила тебя с головой, тогда ты должна выйти из этого дома. Ты должна поехать с нами – прямо сейчас. Брукс – хороший мальчик, и все эти годы он был твоим якорем. Пора и тебе сделать для него то же самое.
Жил-был парень, и я полюбила его. Мы с Логаном были двумя сторонами одной медали. Он танцевал с демонами, пока я радовалась свету. Он почти все время был хмурым, а я не могла не улыбаться. Он стал Землей, а я Небом. В ту ночь, когда я увидела тьму в его глазах, которая жила и расцветала внутри, я не смогла отвести взгляд. Оба мы были и разбиты, и цельны. Вместе ошибались, но по-своему оказывались правы. Мы напоминали две звезды, горящие в ночном небе: в вечных поисках, в молитвах о лучшем будущем. До того дня, пока я окончательно его не потеряла.
Мы с Грэмом не были созданы друг для друга. Я заполняла собой все вокруг: взбалмошная, непредсказуемая, страстная. Он был холоден и сдержан. Может быть, мы и правда были случайностью, нелепой ошибкой. Мы не должны были влюбляться в друг друга, и все же казалось, что гравитация притягивает нас все ближе. Мое сердце шептало, что я буду любить его вечно, а мой разум – что у меня есть всего несколько мгновений и я должна насладиться каждым из них. Интуиция же подсказывала: отпусти его. В свой последний поцелуй он вложил свое «прощай», а я – свое «навеки». Но если бы у меня был шанс упасть снова, я бы упала с ним навсегда. Даже если бы нам суждено было вместе разбиться о землю.
Ни один из них не искал новой любви… Они просто хотели вновь научиться дышать после страшной потери… Год назад Элизабет потеряла в автокатастрофе любимого мужа, а Тристан – мрачный, грубый городской монстр, который живет на окраине леса в неухоженном доме, – глубоко в душе спрятал воспоминания о гибели жены и сына. Они пытались обманывать и обманываться, по-соседски дружить и расставаться, пока не поняли, что любят уже не прошлое. Из боли родилась новая любовь. Но когда друзья предостерегали Лиззи держаться подальше от Тристана, она и представить не могла, что судьба нанесет смертельный удар…
Грей – моя первая любовь. Когда мы познакомились, я поняла, что не смогу жить без его улыбки, его смеха, чувства легкости, которое наполняло меня рядом с ним. Но жизнь разлучила нас. Я цеплялась за воспоминания, в надежде встретить его хотя бы раз… И мое желание исполнилось! Однако теперь я узнала совсем другого Грея: холодного, одинокого, отстраненного юношу, позабывшего о радости. Но я знала, что на самом деле скрывается за стенами, которыми он отгородился от всего мира. Судьба предоставила мне второй шанс, и я была готова вновь полюбить своего Грея и вернуть наше счастье.
Когда-то был парень, и я любила его. Логан Фрэнсис Сильверстоун был моей полной противоположностью. Я танцевала, а он просто стоял. Он молчал, а у меня никогда не закрывался рот. Он улыбался через силу, а я отказывалась хмуриться. В ту ночь, увидев скрывающуюся в нем тьму, я оказалась не в силах отвести взгляд. Мы оба были сломлены, но каким-то образом удерживались, чтобы не рассыпаться на осколки. Мы сошлись по ошибке, но, тем не менее, это было правильно. Мы были звездами, сияющими в ночном небе, жаждали исполнения желаний и молились о лучшем будущем. Так было до того дня, пока я не потеряла его.
Мгновения. Вся наша жизнь – это коллекция мгновений. Некоторые крайне мучительны и наполнены болью прошлого. Некоторые дарят прекрасные надежды и полны обещаниями будущего. В моей жизни было много мгновений. Мгновений, бросавших мне вызов, заставлявших меня меняться. Мгновений, которые засасывали меня в пучину страха. Однако, самые значительные из них – те, что надрывали сердце, те, от которых захватывало дух, – связаны с ним. Мне было десять лет, когда я потеряла голос. И вместе с голосом исчезла часть меня. Но был единственный человек, который умел слышать мое безмолвие.
Четырех подруг — Саванну, Глорию, Бернадин и Робин — роднит возраст и стремление обрести счастье. Они не мечтают о чем-то сверхъестественном. Их представления о счастье гораздо прозаичнее — встретить достойного человека и жить с ним в мире и согласии. Каждая идет к цели своим путем, преодолевает свои трудности и в итоге находит свою любовь. Может быть, она не совсем идеальна, но кто вспомнит об этом…
Четыре женщины дружны уже более двух десятков лет, еще с тех пор, когда снимали вместе квартиру в Лондоне. Знакомьтесь: Кейт — разведенная, добросердечная, ответственная; Элли — бесстрашная журналистка, ведет одну весьма ядовитую и остроумную рубрику; Джеральдин — жена и мать, столп общества в своей деревне; и, наконец, Наоми — прекрасная, беспомощная Наоми.Все триумфы и невзгоды взрослой жизни они преодолели вместе, всегда готовые прийти на помощь друг другу. Однако одно предательство послужило началом конфликта, из которого ни одна не вышла невредимой.
Сонал не желает ни видеть, ни слышать Криса. Он пытается вымолить прощение у неё, но терпит одни неудачи. Сонал сближается с его лучшим другом — Треем Гэмптоном, но и Джон не покидает Сонал. Он мечтает о том, что они будут вместе.Тем временем, Фиби пытается насолить Сонал, таким образом, отомстив ей за их с Крисом разрыв. Фиби хочет вернуть Криса и пойдёт ради этого на многое…Как изменятся отношения между героями? И чем всё это закончится? Кого, всё-таки, любит Сонал?
Что значит, не везет с личной жизнью и как с этим бороться? Что делать, если ты молодая, симпатичная и далеко не глупая девушка, а счастья все нет и нет? Неужели все настоящие мужчины вымерли вместе с мамонтами, оставив вместо себя лишь занудных ботаников и безмозглых качков? А быть может дело в самой себе? Возможно, стоит перестать мечтать о принцах на белом коне, точнее на черном Range Rover, и просто осмотреться по сторонам? Того и гляди где-то на горизонте замаячит то самое, такое долгожданное счастье… Тем более, когда сама судьба толкает тебя к нему, а случайное стечение обстоятельств оказывается не таким уж и случайным…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Киноактер — звезда первой величины и молодая преуспевающая киносценаристка впервые встречаются на съемочной площадке, но до этого она столько раз видела его на экране, что успела по уши влюбиться. Собственно, и главного героя своего нового фильма Лейн Денхэм писала с синеглазого неотразимого Фергюса Ханна, о котором, разумеется, знала из кинофильмов с его участием и из прессы.Но он оказался совершенно другим, тонким, чутким, мужественным и заботливым, не похожим на созданный падкими на сенсации журналистами расхожий образ сердцееда и ловеласа.Впрочем, вблизи свет кинозвезды совершенно ослепил ее, и юной Лейн приходится многое пересмотреть в себе и в своем взгляде на мир, прежде чем она привыкает открыто, не отводя глаз, смотреть на возлюбленного.