Волки на переломе зимы - [115]

И снова самки зашумели.

– Модранехт никогда не обходилась без смерти! – сказала одна из женщин, возможно, русская, но Ройбен не смог ни представить себе ее внешности, ни даже вспомнить имени. – Жертвоприношение – важнейшая часть Модранехт. – Прочие женщины одобрительно зашумели, шагнули было назад, потом попятились, но тут же вновь угрожающе подались вперед.

– Модранехт! – прошептал Фил.

– Но не в наше время! – отрезал Сергей. – И не на нашей земле, и уж, конечно, не этот человек – кровный родич одного из нас. Не этот человек, чья совесть не запятнана грехом!

На этот раз одобрительно зашумели самцы.

Казалось, что все присутствующие пребывают в каком-то движении, однако некое динамическое напряжение пока удерживало их от неизбежной стычки.

– Ты явился на наш тайный пир! – крикнула Фиона, тыча в сторону Фила лапой, на распростертых пальцах которой во всю длину торчали страшные когти. – Ты дерзнул прийти туда, куда тебе запретили приходить! Почему же он не годится в жертву? Разве ты, безмозглый дурак, не подарок судьбы для нас?

– Нет, – крикнул Фил, – я не приходил сюда! Я не знаю, как оказался здесь!

Неожиданно сквозь кучку самок прошла Лиза. Она сбросила с головы капюшон, и отсвет пожара живо играл на ее лице. Маргон, а потом и Сергей жестами велели ей отступить, но она не повиновалась.

– Посмотрите на Филипа! – выкрикнула она резким, но далеко не столь мощным, как у других, голосом. – Видите: он бос. Он оказался здесь не по собственной воле. Кто-то притащил его сюда.

Фиона метнулась к ней, но Феликс и Сергей перехватили ее. Хокан же с угрожающим видом качнулся ближе. Двое самцов удерживали Фиону с немалым трудом.

Лиза же с холодным и спокойным, как обычно, лицом продолжала:

– Нам лгут. Филип вовсе не пробирался сюда через лес. Да он и не смог бы. Я дала ему усыпляющее питье и видела, как он выпил его до последней капли. Когда я ушла, он крепко спал. Среди морфенкиндеров завелось предательство. Где ваша совесть? Где ваши принципы?

Самки пришли в ярость.

– Неужели теперь в Модранехт мы будем слушать еще и слуг? – завопила Фиона. – Кто дал тебе право разевать рот? Пожалуй, нужно развязываться с вашим родом – от вас уже больше вреда, чем пользы. – Еще две самки поддерживали ее злобными одобрительными воплями. Самцы, напротив, подошли ближе.

– Хокан, скажи за всех нас! – взревела Фиона. Но белый волк все так же молча стоял в стороне.

Ройбен отчетливо угадывал запахи страха и невинности, исходившие от его отца, но не мог уловить и тени запаха зла от самок морфенкиндеров. И это приводило его в бешенство. Если это не зло, то что же еще? Но все чувства говорили ему, что дело закончится яростной дракой, во время которой Фил неизбежно погибнет.

Лиза как ни в чем не бывало стояла на прежнем месте.

Фил покачнулся на подгибающихся коленях, и снова Ройбен подхватил его под спину и поддержал. Фил задержал взгляд на Лизе, потом перевел его на Элтрама.

– Лиза говорит чистую правду. Я не представляю себе, как попал сюда. Элтрам, это мне кошмар снится? Элтрам, где мой сын? Сын мне поможет. Это его земля. Где мой сын?

Элтрам быстро направился к нему, вскинув руки, как будто приготовившись к объятию. Самки зарычали на него, как прежде – на Лизу, а Фиона вырвалась из рук державших ее мужчин и отвесила Феликсу такую оплеуху, что он покатился кубарем. Тибо метнулся к нему на помощь, а Маргон бросился к Фионе, но та не отступила. Элтрам шел вперед, как будто ничего не произошло.

Фиона нанесла Элтраму яростный, мощный удар, который, казалось, пробил его тело насквозь, не вызвав ничего, кроме секундного мигания. Фил, увидев это, громко охнул. Лиза шагнула к нему.

– Господин, не бойтесь, – сказала она Филу с особенно сильным немецким акцентом. – Никакой вред вам не будет причинен. Мы не допустим этого.

Рядом с Элтрамом стали быстро появляться новые теневые фигуры, нематериальные, но отчетливо видимые. Их количество стремительно нарастало прямо на глазах.

– Это ты, Фиона, принесла его сюда! – сказал Элтрам. – Неужели ты надеялась обмануть нас? Неужели ты надеялась обмануть хоть кого-нибудь?

– Молчи, нечистый дух, приказываю тебе! – негромко, но очень грозно произнесла она. – Уходи в леса и не показывайся оттуда, пока тебя не призовут. У тебя здесь нет права голоса. Что до человека, то его судьба решена. Он видел нас. Он должен умереть. А ты убирайся отсюда и уведи всех твоих нечистых соплеменников, да побыстрее.

– Ты принесла его сюда, – продолжал Элтрам, как будто не слышал ее слов. – Ты задумала все это заранее. Ты и твои сообщницы, Кэтрин и Хелена, – вы уходили за ним и принесли его сюда, чтобы учинить этот жалкий водевиль. Но предупреждаю тебя, мы не допустим в своем лесу человеческих смертей.

– Ты предупреждаешь меня? Ты? Меня? – взвыла Фиона. Самки переминались с ноги на ногу, выискивая возможность для нападения, но самцы успешно перекрывали им путь.

Тут и там раздавалось гневное рычание. Только Хокан все так же неподвижно и молча стоял в стороне.

Стюарт занял пост за спиной Фила, Ройбен – с одной стороны, Лаура – с другой. А события разворачивались с такой скоростью, и реплики произносились так быстро, что Ройбен еле-еле улавливал суть происходившего.