Волки на границе - [3]

— Брат!

Неожиданный оклик с поляны рядом с домом помешал ему сконцентрироваться. Миноби лишь закусил губу, когда кисть скользнула по округлому боку вазы, сведя на нет долгие часы терпеливой работы; золотые капли усеяли темную кожу руки. Сегодня ему опять не удалось добиться цели. Еще ни разу после убийственного сражения у Дромини VI у него не получалось в полной мере достичь состояния «муга» — «мысль и действие едины».

Когда Дом Штайнера снял запреты и разрешил своим подданным вступать в ряды Волчьих Драгун на Дромини, они разгромили силы Синдиката Драконов. Войска Куриты еще удерживали планету, но несколько раз потерпели тяжелые поражения. Через месяц после разгрома Миноби был освобожден от командования и лишен возможности пользоваться своим боевым роботом. Эти приказы поступили без всяких объяснений, и источником их была самая высокая инстанция — офис Координатора. Они были подписаны лично Такаси Куритой, правителем Синдиката Драконов. Новые приказы дали понять, что Тетсухара опять начал продвигаться по службе, но Миноби никак не мог отделаться от чувства стыда. Ему казалось, что он предал идеалы и вел себя не в соответствии с кодексом Бусидо. Именно эти тревожные мысли и не позволяли ему достичь состояния «муга».

До событий на Дромини такая мелочь, как чей-то оклик, никогда бы не повлияла на твердость его кисти. Он поставил вазу. Поверхность ее была безнадежно испорчена, но тем не менее она еще могла исполнять свои обязанности — как и он сам. Если не говорить о росписи, ваза не изменила своей сущности, она была все такой же прочной и надежной, каким должен быть и он.

— Брат! — Миноби продолжал убирать свое рабочее место, когда, задыхаясь от бега в разреженном воздухе планеты, в комнату влетел Фухито. Он сиял улыбкой, и Миноби понял, что, по крайней мере, его вторжение несет с собой добрые вести.

— Твоя суетливость не подобает самураю, младший брат. Сядь и успокойся.

Фухито сделал, как ему было сказано, и несколько секунд молчал, восстанавливая дыхание и обретая спокойствие. Миноби сидел неподвижно, пряча за бесстрастным выражением лица желание поскорее услышать новости, которые заставили брата через все поместье мчаться к нему. Взяв наконец себя в руки, Фухито поклонился Миноби.

— Старший брат, я получил письмо от Бюро Назначений. Через две недели я уезжаю, чтобы начать службу в рядах водителей боевых роботов. — Радость, обуревавшая Фухито, была столь велика, что он не смог сдержаться, и губы его снова растянулись в улыбке. Он уставился на брата в надежде получить его одобрение, но улыбка сползла с лица Фухито, когда он не услышал немедленных слов поддержки. — Я глупец, старший брат. Прости меня. Полный радости от того, что мне предоставляется возможность проявить себя, я коснулся твоего больного места. Это ты должен был получить приказ о возвращении на службу.

Миноби не поднимал взгляда, сосредоточившись на испорченной вазе. Он был расстроен, что настолько потерял контроль над собой: даже его взбалмошный младший брат увидел, какое смятение царит у него в душе. Долгие месяцы изоляции тут в Авано сказались напряжением, которое росло с каждым днем. Казалось, он не в состоянии обрести то спокойствие, которое всегда было свойственно ему как воину. Он заставил расслабиться мышцы лица.

— Мои личные чувства тут ни при чем, ибо я рад, что тебе представилась возможность роста, брат мой. Фухито вскочил.

— Нет. Я никуда не поеду. Это ты должен вести «Пантеру». Я буду настаивать на этом. — Он направился к дверям, но остановился как вкопанный, когда Миноби окликнул его.

— Вот тогда ты в самом деле станешь глупцом. Машина уже больше года как перерегистрирована на твое имя. Ты не противился обучению во время тренировочных занятий со мной, и все твои успехи тщательно фиксировались. Отказ на этом этапе лишь доставит семье лишние хлопоты.

— Но я считал, что рано или поздно машина вернется к тебе. А так это все нечестно. Ты великий воин, может быть, самый лучший в семье с тех времен, когда старый Джексон Хейес отказался от своих африканских предков и взял себе фамилию Тетсухара. И я не имею права пользоваться нашим боевым кличем, пока ты командуешь машиной. Ты должен занимать место в ее рубке. Ты не стар, ты не калека, ты не... не...

— Мертв? Да, я не мертв. В той же мере я не являюсь обладателем «Пантеры». — Встав, Миноби подошел к младшему брату. Он положил руку на плечо юноши и провел его через комнату. У дальней стенки ее они приостановились, когда Миноби сдвинул в сторону панель, выходившую на веранду. Он увидел перед собой деревья, которые отделяли дом от остального поместья. За ними прятались усадьба, помещения для слуг и тянулось тренировочное поле. Над верхушками деревьев виднелась командная рубка «Пантеры», недвижимо стоявшей на площадке.

— Это твой долг, — произнес Миноби, показывая на нее. — Ты доказал, что можешь управлять боевым роботом. Он — твой боевой меч, в котором заключена душа самурая. Не омрачай его светлое сияние глупыми поступками или бесчестными деяниями. В его блеске отразится твоя честь, как и честь всей нашей семьи. И теперь тебе выпала возможность смыть пятно моего позора, павшего на незапятнанную честь нашей семьи. Ты — достойная замена. И отданный тебе приказ подтверждает это, младший брат. Клану Тетсухары еще раз предоставляется возможность принести честь и славу Дому Куриты. — Замолчав, Миноби отошел от брата. — Так куда ты направляешься? — Миноби надеялся, что слова помогут брату реально оценить ситуацию. Спокойный голос Фухито оправдал его надежды, но бесстрастность тона обеспокоила его.