Колька открывает затвор и демонстрирует мне один патрон, бывший в карабине.
- Луна бы была, я говорю, тогда другое дело. А тут - ночь, никого не видно, а этого дурака туда несет! И главное, волков он почему-то не боится, а девку оттоптать боится!
- Да я ж тебе говорил - не боялся, просто не захотел.
- Не захотел, не захотел. Как можно не хотеть? Хотел, просто боялся. Колька уставился на желтый с серебряной головкой патрон в своих толстых прокуренных пальцах. - Вообще-то я сам боюсь, например, в городе жить. Другой еще чего-нибудь боится. Вот прошлый год, помнишь, мы над Ойюкскими склонами лыжню топтали, и я с лавинкой укатился? Еще бы маленько - и шандец бы настал. Но почему-то не страшно, а в город приеду - дорогу не могу перейти. Боюсь!
Старшего сына у него выучила жена, занимаясь по вечерам по школьным учебникам. Да два раза в год они ездили в район сдавать экзамены. Но дочку жена учить отказывается. Придется, наверное, Кольке набираться храбрости и ехать в цивилизацию. А мне?
- Охоту испортил! Я волкам охоту испортил, а не тебе. - Колька все покачивает в неодобрении головой. - А насчет Олеси я тебе сразу сказал, что нечего с малолетками связываться.
