Волк среди волков - [58]
Медленно надвинулась чернота. Все погасло, мир сделался неявственным. Проносятся черные хлопья, покрывают ее… Одно мгновенье ей еще казалось, что она видит гардины в их комнате, они висят желто-серые, блеклые и неподвижные в нестерпимой духоте, потом и это погасло в ночи.
Но и ночь не принесла для нее покоя, что-то красное вспыхивало в ней горящей, злой краснотой… ах, собака на том тротуаре встала. Становясь все больше и больше, она бежит через улицу прямо на нее. Ее разинутая пасть с заостренными сильными клыками уже над ее головой. Злобно-красные глаза, злобно-красные грозящие клыки, и вот она уже положила неимоверно тяжелые лапы на ее плечо. Петра кричит от страха, но звук не доходит до ее ушей. Она сейчас упадет…
Лакей Эрнст опустил руку ей на плечо.
— Фройляйн, ради бога! Фройляйн! — всполошился он.
Петра еще издали увидела, что он подходит, и сразу же спросила — как если бы вопрос настойчиво ждал в ней с той самой минуты, как человек в котелке ушел:
— Что они сказали?..
Лакей нерешительно пожал плечами.
— Где же молодой господин? — спросил он.
Он видит, что она колеблется, и говорит успокоительно:
— Вам нечего передо мной стесняться, я только лакей его тетки. Чего не надо, того я никогда не расскажу.
И так как худшего он узнать не может, чем то, что уже слышал наверху, она ответила:
— Ушел. Достать денег.
— И не вернулся?
— Нет. Пока что нет. Я жду.
Они стояли с минуту молча, она — терпеливо ожидая, что приготовила ей судьба и, может быть, этот человек, он — в нерешительности, может ли он просто уйти и доложить госпоже. Нетрудно было угадать, что подумает ее превосходительство фрау фон Анклам об этой девушке, что она скажет на просьбу помочь несчастной. Но все же…
Лакей Эрнст медленно вышел из ворот на улицу, посмотрел в одну сторону, в другую — того, кого ждали, не было… Одно мгновение он склонялся к мысли просто уйти. Ему казалось, нет, ой знал наверное, что девушка ни словом не остановит его. Это был самый простой выход, всякий другой только доставит ему неприятности с ее превосходительством. Или будет стоить ему денег, — а чем больше обесценивался накопленный лакеем Эрнстом под старость капиталец, тем цепче он держался за эти бумажки с немыслимыми цифрами. Дома, в своей тесной каморке, он набивал ими одну за другой жестяные коробки из-под чая…
И все же…
Он еще раз поглядел в одну сторону, в другую: никого. Нехотя, словно сам с собою не в ладу, он снова вошел в ворота и спросил так же нехотя:
— А если молодой господин не принесет денег?
Она только посмотрела на него, чуть мотнув головой, — уже только смутный намек в этих словах, что Вольфганг все-таки может вернуться, хотя бы и без денег, оживил ее.
— А если он вовсе не вернется, что вы будете делать тогда?
Ее голова поникла, веки сомкнулись — было ясно без слов, как все станет тогда для нее безразлично.
— Фройляйн, — начал он нерешительно, — лакей зарабатывает немного. К тому же я потерял все свои сбережения, но если бы вы согласились принять вот это…
Он пробует втиснуть ей в руку банкнот, извлеченный из захватанного тощего бумажника.
— Тут пятьдесят тысяч. — И так как Петра отдернула руку, добавил настойчивей: — Нет, нет, вы можете спокойно взять. Здесь только на проезд, чтобы вы могли хоть до дому добраться. — Он замялся, раздумывает. — Вы же не можете стоять тут и стоять! У вас, наверно, есть родные. Кто-нибудь, к кому вы могли бы заехать поначалу.
Он опять осекся. Ему пришло на ум, что в таком виде, с голыми коленями, в стоптанных комнатных туфлях на босу ногу, в потертом мужском пальтеце, не прикрывавшем как следует грудь, ей даже нельзя войти в трамвай.
Он стоит, растерянный, уже почти досадуя. Он хотел бы что-то сделать для нее, но, боже мой, что тут сделаешь? Не может же он взять ее с собой, одеть… и, наконец: а что же дальше?
— О боже, фройляйн! — говорит он вдруг печально. — Как же все-таки мог молодой господин дойти до этого?
Но Петра поняла одно:
— Значит, вы тоже думаете, что он не вернется?
Лакей поводит плечами.
— Кто знает! Вы что, поссорились? Ведь вы же хотели сегодня пожениться?
Пожениться… верно! Это слово еще доходит до нее, а она-то и думать об этом забыла.
— Да, мы сегодня поженимся… — сказала она и чуть улыбнулась. Она вспомнила, что сегодня должна была расстаться с фамилией «Ледиг», которая всегда говорила как бы о каком-то изъяне. Вспомнила, как проснулась и не осмеливалась посмотреть на его карман и все-таки была еще уверена: сегодня это осуществится! Потом первые сомнения, его нерешительность, когда она допытывалась, требовала, просила… И как она почувствовала сразу, как только за ним закрылась дверь: сегодня это все же не сбудется!
А потом вдруг (непостижимо, но так оно было: голод заставил ее пылающий мозг забыть даже это) — вдруг перед зеркалом она поняла, она узнала, что он хоть и ушел, но остался с нею, навсегда и неразлучно, что он в ней. Все, что было после: как она сидела просительницей на кухне у Туманши, поглядывая на Идины крендельки, и как ее выгнали, и как она праздно ждала здесь в воротах — это все сделал только голод, коварный враг в теле и мозгу, заставивший ее забыть то, чего забывать нельзя: то, что в ней.
Послевоенная Германия, Берлин. Первые месяцы жизни города после поражения страны во Второй мировой войне. Нищий быт в разрушенном городе. Немцами владеет сложный комплекс чувств: национальное унижение, стыд и раскаяние за совершенные преступления, страх наказания, кошмарное ощущение себя объектом всеобщей ненависти… И в то же время любовь к своей сбившейся с пути стране, этому «больному сердцу Европы». Герой Фаллады лично не повинен в военных преступлениях, но чувствует свою вину за слабость и безволие всей нации.
Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну.
Роман «Маленький человек, что же дальше?» — лучшее произведение Ганса Фаллады (1893 — 1947), — бесспорно, выдержал испытание временем. Написанный в 1932 году, он сразу же завоевал широкое признание: его перевели на многие языки и дважды экранизировали. Ныне, как и прежде, он продолжает волновать читателя и вызывать чувство жалости и сострадание к своим героям — заурядным, ничем не примечательным людям, затерявшимся в катакомбах цивилизации.
Самый знаменитый роман Ганса Фаллады "Железный Густав"(1938) (нем. "Der eiserne Gustav") о непростой судьбе последнего берлинского извозчика и отца пятерых детей Густава Хакендаля. События этого многопланового. эпического романа разворачиваются на фоне общей трагедии германского народа: Первой Мировой войны и последующей за ней ужасающей депрессией.
Как прожить на Земле, которую Создатель почему-то не устроил исключительно для твоих барсучьих нужд? Как тут не быть всегда угрюмым? А люди? Они тоже думают только о себе и готовы уничтожить всех, кто им мешает. Как же жить им рядом, барсукам и людям?Эту добрую и очень правдивую, с замечательным юмором, но… все же чуть грустную книгу написал знаменитый немецкий писатель в последний год Второй мировой войны.Для младшего и среднего возраста.
Немецкий писатель Ганс Фаллада (1893—1947) вспоминает в этой поэтичной книге о годах своего детства и юности. Он рассказывает об этом времени подробно, очень искренне, смешивая в повествовании подлинные факты и художественный вымысел. Книга проникнута большой теплотой, любовью и тонким юмором.
Роман повествует о жизни семьи юноши Николаса Никльби, которая, после потери отца семейства, была вынуждена просить помощи у бесчестного и коварного дяди Ральфа. Последний разбивает семью, отослав Николаса учительствовать в отдаленную сельскую школу-приют для мальчиков, а его сестру Кейт собирается по собственному почину выдать замуж. Возмущенный жестокими порядками и обращением с воспитанниками в школе, юноша сбегает оттуда в компании мальчика-беспризорника. Так начинается противостояние между отважным Николасом и его жестоким дядей Ральфом.
«Посмертные записки Пиквикского клуба» — первый роман английского писателя Чарльза Диккенса, впервые выпущенный издательством «Чепмен и Холл» в 1836 — 1837 годах. Вместо того чтобы по предложению издателя Уильяма Холла писать сопроводительный текст к серии картинок художника-иллюстратора Роберта Сеймура, Диккенс создал роман о клубе путешествующих по Англии и наблюдающих «человеческую природу». Такой замысел позволил писателю изобразить в своем произведении нравы старой Англии и многообразие (темпераментов) в традиции Бена Джонсона. Образ мистера Пиквика, обаятельного нелепого чудака, давно приобрел литературное бессмертие наравне с Дон Кихотом, Тартюфом и Хлестаковым.
Один из трех самых знаменитых (наряду с воспоминаниями госпожи де Сталь и герцогини Абрантес) женских мемуаров о Наполеоне принадлежит перу фрейлины императрицы Жозефины. Мемуары госпожи Ремюза вышли в свет в конце семидесятых годов XIX века. Они сразу возбудили сильный интерес и выдержали целый ряд изданий. Этот интерес объясняется как незаурядным талантом автора, так и эпохой, которая изображается в мемуарах. Госпожа Ремюза была придворной дамой при дворе Жозефины, и мемуары посвящены периоду с 1802-го до 1808 года, т. е.
«Замок Альберта, или Движущийся скелет» — одно из самых популярных в свое время произведений английской готики, насыщенное мрачными замками, монастырями, роковыми страстями, убийствами и даже нотками черного юмора. Русский перевод «Замка Альберта» переиздается нами впервые за два с лишним века.
«Анекдоты о императоре Павле Первом, самодержце Всероссийском» — книга Евдокима Тыртова, в которой собраны воспоминания современников русского императора о некоторых эпизодах его жизни. Автор указывает, что использовал сочинения иностранных и русских писателей, в которых был изображен Павел Первый, с тем, чтобы собрать воедино все исторические свидетельства об этом великом человеке. В начале книги Тыртов прославляет монархию как единственно верный способ государственного устройства. Далее идет краткий портрет русского самодержца.
Горящий светильник» (1907) — один из лучших авторских сборников знаменитого американского писателя О. Генри (1862-1910), в котором с большим мастерством и теплом выписаны образы простых жителей Нью-Йорка — клерков, продавцов, безработных, домохозяек, бродяг… Огромный город пытается подмять их под себя, подчинить строгим законам, убить в них искреннюю любовь и внушить, что в жизни лишь деньги играют роль. И герои сборника, каждый по-своему, пытаются противостоять этому и остаться самим собой. Рассказ впервые опубликован в 1904 г.