Волчья стая - [22]

— А кто говорил?

— Два мародера перед смертью.

— Ты что, их убил? — спросил Засоль.

— Вроде того.

— За что?

— Тоже любили задавать глупые вопросы. Полукров, вы как — надолго уходите?

— Не знаю, Шелк. Как получится.

— Понятно. Ну, ни пуха…

— К черту.

— Сам иди туда. Соловью Юрьичу привет от меня пламенный.

— Ты и про него знаешь?

— Знаю. Чего уж. Ну ладно, ступайте. Провожать не буду — дурная примета.

— Спасибо за все, дружище. — Полукров протянул ему руку.

— Я же сказал, должен будешь. — Шелкопряд пожал его ладонь и тут же оттолкнул. — Все, проваливайте на хрен.

* * *

Теперь они выглядели иначе: камуфлированные комбинезоны, разгрузочные жилеты, военные походные рюкзаки. Отныне ничто не выдавало в них рейтаров, почти никогда не расстававшихся с мотоциклами и черными кожаными куртками.

Они вышли из леса на старую дорогу и осмотрелись. Затем Полукров взглянул на часы.

— Надо поторопиться, сбор уже скоро.

Все четверо двинулись на юг — туда, где раньше стоял городок Семилуки, примыкавший к окраине Воронежа. Это уже была граница сумеречной зоны, и характерной приметой был периодический вой, не соотносившийся с обычной фауной ареалов.

— Надо было Шелкопряда с собой на дело подрядить, — сказал Булава. — Хорошее подспорье. Ты сам говорил, что нам пятый не помешает.

— Да на кой он нам нужен, этот псих? — протестующе воскликнул Ходокири.

— Не ори, Паша. Вань, ты же знаешь, что Шелкопряд ни под кем не ходит. Да и мы без подстраховки, я думаю, справимся. Кстати, Паша, ты ему понравился.

— На хрен, — буркнул Ходокири. — А как же он общается с теми, кто ему не нравится?

— Тихо и молча душит. Без разговоров.

Идти пришлось три километра, пока справа не показался большой овраг — окраина Семилук. Они пересекли уже едва различимое в траве шоссе, некогда покрытое асфальтом. Последние тридцать с лишним лет этой дорогой пользовались крайне редко, в отличие от тракта у нового Ендовища, который не успевал настолько зарасти травой, кустарником и молодыми деревьями.

Дальше начинались руины. Город не бомбили, и основные разрушения здесь были вызваны временем и безлюдьем. Вид домов, вывернутых наизнанку проросшими изнутри уродливыми деревьями, холодил кровь. Некоторые здания еще кое-как стояли и выглядели не менее странно и гротескно. На крыше одной пятиэтажки росла целая березовая роща, а из окон верхних этажей торчали немыслимые хитросплетения корней деревьев, которые обжили крышу и стремились к земле. У следующего здания, обросшего со всех сторон высоким кустарником, в окнах виднелись черные колонии крупных летучих мышей, облюбовавших покинутые много лет назад жилища. Вот еще уродливое дерево, прямо посреди улицы. В его ветках виднеется ржавый насквозь автомобиль. Очевидно, это дерево десятилетиями росло под машиной, постепенно обвивая его ветками и поднимая над землей, делая своей неотъемлемой частью и питаясь продуктами окисления корпуса, от чего листва на дереве приобрела зеленовато-бронзовый оттенок.

Они прошли еще немного, когда до слуха начали доноситься человеческие голоса. Полукров мгновенно остановился, припал на колено и поднял кулак, приказывая остальным сделать то же. Затем указал на ближайшее дерево. Павел, Иван и Мустафа незамедлительно заняли позиции возле ствола и приготовили оружие. Согнувшись, Артем подбежал к ним и хлопнул рукой по коре. Остальные без лишних слов подхватили его и помогли взобраться на бугристый ствол. Поднявшись как можно выше, Полукров прильнул к биноклю и через несколько минут спустился.

— Все в порядке. Это они, на площади точка сбора. Идем.

Здания вокруг площади сохранились несколько лучше, чем в остальном городке. Уцелел даже постамент памятника, воздвигнутого уже неизвестно кому.

Вкруг него стояли два БТР-80, один БРДМ, китайская БМП «Тип 97» и грузовой «Урал», кабина которого была обшита листовым железом для дополнительной защиты от пуль. За «Уралом» виднелся небольшой пикап с установкой пулемета «корд» в кузове, а также несколько ГАЗ-66 с кунгами.

Вокруг толпилось несколько десятков, а то и добрая сотня человек в боевой экипировке. Вооружены они были в основном автоматами Калашникова и китайскими CQ, довольно точными копиями американских M16. У нескольких были снайперские АСВК и английская АС50. На броне китайской «Тип 97» сидел высокий и худой человек с седой бородкой и в круглых очках. На вид ему было от сорока пяти до пятидесяти. В руках он держал внушительного вида «Хеклер-и-Кох G36» со всеми мыслимыми обвесами, включая оптику, фонарь и подствольный гранатомет. Обладателем этого завидного оружия и был полевой командир 1-го штурмового карательного батальона имени Ивана Грозного, сам Соловей Юрьевич Черный.

— Ну наконец-то! — воскликнул он, завидев четверку рейтаров. — А мы уж, грешным делом, подумали, что на вас рассчитывать не придется.

— Мы задержались на пять минут, самое большее! — крикнул в ответ Артем и взглянул на наручные часы, желая убедиться в правильности словесного туше. Так и есть. Четыре минуты от условленного срока, с учетом временного коридора. Плюс-минус час на форс-мажорные обстоятельства.

— Не заводись! — отмахнулся Соловей и громко хлопнул в ладоши, облаченные в черные перчатки — беспалые и дырчатые. — Командиры секций, звеньев и ячеек, ко мне, на брифинг! Живо!