Волчья лощина - [45]
Тётя Лили поднялась:
— Прошу меня извинить. Завтра ни свет ни заря на работу. Пожалуй, пойду спать. — Она прямо-таки просияла улыбкой в адрес Тоби. — Чрезвычайно польщена, что познакомилась с вами, Джордан. Надеюсь, вы к нам ещё заглянете, и не раз.
Тоби учтиво привстал:
— Может быть, мисс Макбрайд.
— Кстати, Джон! — спохватилась тётя Лили. — Ты так и не открыл нам, кто догадался поискать в колодце! Или это ищейки разнюхали?
Папа указал на меня вилкой:
— Одна ищейка. Вот эта. Наш родной, доморощенный Шерлок Холмс.
Кажется, кроме тёти Лили, никто не умел вскинуть всего одну бровь, выразить одновременно и недоверие, и рассудительность.
— Аннабель, как ты это вычислила?
Я пожала плечами:
— Когда узнала, какие показания дал Энди Вудберри, стала думать. Целый день думала — вот и догадалась. — Я смотрела тёте Лили прямо в глаза. — Вдобавок Тоби ничего плохого не сделал; учитывая это, не так уж и трудно было сообразить про колодец.
Тётя Лили поджала губы, вздёрнула подбородок.
— Воистину, Аннабель, степень твоего доверия к этому субъекту остаётся для меня загадкой. Только в наших краях он покалечил двух девочек — Руфь и Бетти; как знать, может, на его счету и другие жертвы.
— Генри, Джеймс, вам пора спать, — объявил папа, чем вызвал всегдашние протесты мальчиков и привычную реакцию тёти Лили.
— Живо в постель! — рявкнула тётя Лили и сунулась под стол, где притаились мои братья.
Оба разом выскочили и помчались вверх по лестнице.
Вытянув шею и длинный подбородок, тётя Лили почти бежала за мальчиками и водила головой то вправо, то влево, как если бы имела дело с овечьей отарой. Генри и Джеймс знали: она, если что, и укусит — не задумается.
Мы остались вчетвером. Мама налила себе кофе, присела к столу и стала смотреть, как мы едим. И вдруг спросила:
— Откуда вы, Джордан?
Тоби взглянул на меня, затем на маму:
— Родился в Мэриленде. Сейчас в Хоупвелле живу.
— И вы прослышали, что тут у нас девочка пропала?
Тоби кивнул, хоть и не сразу:
— Такие вести не стоят на месте.
— А занимаетесь чем? — не отставала мама. Голос у неё чуть зазвенел, хотя, наверно, мне этот звон просто померещился. В голове не укладывалось, как можно обмануться насчёт Тоби — тем более маме с папой.
— Плотничаю, — отвечал Тоби.
Прозвучало правдоподобно — наравне с «Джорданом» и «Мэрилендом».
— Жена, наверно, вас заждалась, Джордан, — произнесла мама.
Локти она поставила на стол, кружку держала обеими ладонями, на Тоби глядела сквозь парок, что поднимался над горячим кофе. Левую руку Тоби — а значит, и обручальное кольцо, будь оно на пальце, — мама видеть ну никак не могла.
— И впрямь, Джордан, — всполошился папа. — Позвоните жене, чтоб не волновалась.
— Я холост, — чуть слышно ответил Тоби и весь как-то сник.
Тут даже мама над ним сжалилась, прекратила допрос, но ещё целую долгую минуту буравила Тоби взглядом.
— Оставьте место для десерта, — вдруг распорядилась мама. — У нас нынче пирог с пеканом.
Не успела мама сказать про десерт — зазвонил телефон. Мы не слишком удивились.
— Должно быть, констебль, — произнёс папа. — Он обещал позвонить, когда будут новости.
Папа поспешил в гостиную. Нам было слышно, что он снял трубку и говорит, но слов мы не разбирали. Мама вздохнула:
— Надеюсь, Бетти поправится. Никто такого кошмара не заслуживает.
— Да, плата непомерная, — отозвался Тоби.
Я вздрогнула. Мама потёрла лоб и смерила Тоби взглядом:
— Плата, Джордан? За что именно?
Подразумевалось под этими словами следующее: откуда чужаку из Хоупвелла знать о проступках Бетти?
От ответа Тоби спас папа:
— Дела вот как обстоят.
Папа тяжело опустился на стул, придвинулся к столу, пригладил волосы:
— Обследование только-только началось. Пока мало что известно. Хуже всего с плечом. Бетти ввели противостолбнячную сыворотку. Боятся инфекции. Бетти лихорадит, её отогревают. Сделали переливание крови.
Мама перевела дух:
— А кости целы?
Папа качнул головой:
— Целы, как ни странно. А вот на правой ноге началась гангрена. Бетти, когда падала, запуталась в своём пончо, и нога оказалась вывернута и стиснута. Бетти пыталась её высвободить, да тут затрещала ткань плаща. Порвись плащ — Бетти рухнула бы на самое дно. Она это сообразила и уж больше не шевелилась. Врачи считают, она легко отделается. В худшем случае потеряет один палец. Но пока рано делать выводы.
Меня затошнило.
— Значит, папа, Бетти в сознании? Может говорить?
— Да, понемногу. — Папа отвёл глаза. — Говорит она про Тоби. Утверждает, что это Тоби её в колодец сбросил.
— Но…
— Не перебивай, Аннабель. Я только передаю то, что сказала Бетти. Нет смысла со мной спорить.
— Но ведь она лжёт!
— Дай отцу договорить, Аннабель.
— Бетти заявила, что вчера утром, ещё до того, как дождь разошёлся не на шутку, Тоби выследил её в Коббовой пади. Что поймал её. Что некоторое время держал в коптильне.
Тоби понурился, обе руки сползли на колени. Бедный! Понятно, о чём он думает! Внезапно я со всей отчётливостью увидела свои парикмахерские огрехи. Вон длинная прядь у Тоби на темечке осталась. И вообще волосы будто не стрижены, а щипаны клочьями.
— Бетти говорит, Тоби злился, что она всем рассказала, как он швырнул камнем в Руфь и проволоку на тропе натянул. Что в коптильне он собрал свои пожитки, а её, Бетти, потащил в лес и спихнул в колодец. Без единого слова.
Сборник рассказов о природе, обитателях тайги, охотниках написан современным коми писателем. И. В. Коданев — автор многих книг, изданных на родном и русском языках.
В книгу Валентина Федоровича Глущенко вошли две повести — «Земля Мишки Демина» и «Крайняя точка». О простых людях с непростыми судьбами, живущих в Сибири.Для детей среднего школьного возраста.
Повесть А. Мандругина о годах первой мировой войны. В центре повествования — группа мальчишек из рабочего поселка Нахаловка. Автор рассказывает о том, как, сталкиваясь с бедностью и нищетой, социальным неравенством, наблюдая классовую борьбу, ребята постепенно начинают постигать идеи революции, включаются в революционное движение.
«Подарок с неба» – трогательно-добрая история о жизни, пути, о выборе ценностей, о том, чему нужно учить сначала себя, потом детей. … С неба прилетел ангел и взял мою душу. Он отнес меня прямо к Богу и тот, усадив меня на колени, сказал: «Это еще не конец истории, и ты в ней сыграешь решающую роль». Он вновь отдал меня ангелу и тот спустил меня на землю, в огромный город, где я встретил тебя. И что мне теперь с тобой делать? И какую решающую роль я должен сыграть? Бог так мне и не сказал. Для детей 5-12 лет.
В документальной повести автор рассказывает о судьбах бывших беспризорников, среди которых находился сам, об огромной заботе партии и государства о детях, оставшихся без родителей и крова в тяжелые годы гражданской войны. Путь от беспризорника до генерала Советской Армии прошел герой этой повести. Для детей среднего школьного возраста.