Волчья кровь - [45]

— И правильно, ведьмочка, все мои мягкие, а тем более твёрдые, части принадлежат только тебе! В доказательство он плотно прижался к ее попке своей большой и явно очень жесткой «твёрдой частью».

Осознание его желания вызвало у Агнес дрожь и ответную жаркую волну. Дыхание участилось, грудь потяжелела и стала очень чувствительной, а где-то в районе лона вообще творилось сущее безобразие.

Так они стояли ещё несколько минут, оба напряженно и часто дыша, ощущая присутствие друг друга как никогда остро, мечтая лишь о том, чтобы толпа вокруг них исчезла, оставив их наедине.

Это было мучительно, но в то же время невероятно сладко и завораживающе!

Неизвестно сколько бы они так еще простояли, но в этот момент номинации закончились и, практически одновременно с этим, они услышали голос Майи, громко в мегафон объявляющей следующий конкурс.

— Дамы и господа! Просьба всем участницам, принимающих участие в аукционе «Корзинка для пикника», а также всем, кто желает побороться на аукционе за возможность побывать на пикнике с дамой, подойти к месту его проведения в центре парка! Мы начинаем аукцион через пятнадцать минут! Повторяю! Дамы и господа!..

— Нам пора! — сипло произнес голос Рагнара Агнес на ухо.

Она слабо кивнула, сил на более многословный ответ не было. Они все уходили на то, чтобы не обернуться к нему и не наброситься на оборотня с поцелуями. Ни разу в жизни у неё не было таких чувств и желаний по отношению к мужчине. И девушка чувствовала, что и он напряжен не меньше, а вероятнее даже больше нее.

Девушка только успела облегченно отметить, что на них мало кто обращал внимание — бабушка что-то обсуждала с Мэри, остальные же потянулись от палатки в разные стороны.

— Да, пора! Корзина! Я же собирала корзину! — наконец выдавила она. Сама понимала, что выглядит заторможенно, но ничего не могла с этим поделать.

Рагнар был в курсе ее участия, так как сам помогал нести ее корзинку сначала до своей машины, а затем уже и до стола конкурса, где передал ее светящийся от возбуждения Майе.

Кроме того он намеревался сам поучаствовать в аукционе, купив корзину Агнес.

Это даже не обсуждалось!

Оборотень даже не хотел представлять себе картину, где ее булочки или что там у нее в этом лукошке, достануться какому-то другому мужчине, ведь к корзине прилагалась и общество девушки, чего оборотень никак не мог допустить.

Рагнар даже где-то с удовольствием предвкушал, как, выиграв ее корзинку, а заодно и ее, он уволокет ее подальше от всех «на пикник» и наконец удовлетворит свое дикое по ней желание хоть чуть-чуть. Оборотень помнил, что они договорились не спешить, но уж от его поцелуев и ласк ей не убежать.

Он ярко представил себе как это будет. Вот они садятся на растеленное покрывало, она достает свои угощения, он ловко вытаскивает, припасенное как раз на этот случай, шампанское с двумя бокалами. Смотрит как она пьёт игристое вино, как ее взгляд смягчается и затуманивается. Мужчина буквально чувствовал ее губы на своих, казалось мог ощущать тяжесть ее груди в своих ладонях и мягкость ее живота напротив своей твердости.

Рагнар даже мечтательно прикрыл глаза, когда все эти образы промелькнули в его голове.

— Пойдём! — потянул он девушку. Ему не терпелось приступить к осуществлению своих планов.

Агнес как послушная куколка- марионетка последовала за ним.

Глава 16

Около арены, где должен был проводиться аукцион, молодым людям пришлось разделиться. Агнес пошла за сцену, где оценив обстановку, быстро пристроилась в очередь за мисс Розалиндой, вспомнив, что это практически последняя в списке подозреваемых с которой они собирались поговорить сегодня.

За кулисами аукциона было довольно-таки оживленно. Проводились последние приготовления перед началом, все бегали, и казалось беспорядочно суетились, хотя, если присмотреться, то становилось понятно, что все следовали четкому плану.

Майя коршуном наблюдала за его соблюдением своими помощниками. А их было немало. Кто-то ходил вдоль очереди, состоящих из девушек разных возрастов и наружности — участниц аукциона, проверяя все ли присутствуют и в каком порядке будет выходить. Кто-то поправлял украшение сцены, кто-то проверял трибуну на наличие всего необходимого.

Женская очередь волновалась, оживленно переговариваясь — каждой хотелось, чтобы её корзина была куплена за наибольшую цену, и кошмаром стало бы абсолютное отсутствие претендентов на нее.

Неподалеку играла группа детей — очевидно, отпрыски некоторых из участниц, судя по тому как из очереди, в сторону непослушной ватаги, то и дело доносились одергивающие окрики, так знакомые каждой матери. «Не трогай! Брось! Не деритесь! Так нельзя!» и т. д.

Пока Агнес раздумывала как начать разговор с Розалинд, перед их взором разыгралась небольшая сценка, где маленькая девочка лет пяти, пытаясь угнаться за более взрослыми товарищами, упала, больно ударилась коленкой и заплакала.

От группы детей отделился очень серьезный мальчик, на вид не более восьми лет, присел рядом с плаксой, отряхнул ее колени и вытер слезы не самым чистым платком с не менее грязных щек, чем вызвал сияющий улыбку на лице девочки.