Волчий уголок - [92]

После таких слов Славик вздохнул и взял корзинку, но не утерпел, сказал напоследок:

– Тоже мне продукт питания нашел. Если бы с сахаром…

– Отличный продукт, – веселым голосом провозгласил отец. – Медведь на таких харчах десять пудов жира за пару месяцев нагуливает. Чем мы хуже?

– Не хуже, тоже шею не моем, – съязвил Славик на свою голову.

– О, кстати, – вспомнил отец. – Покажи-ка ворот…

Славик неохотно расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

– Понятно, – сказал отец. – Шею ты действительно не моешь. Ничем не лучше медведя и свиньи тоже. Все, готовься. Завтра, если погода позволит, устраиваем грандиозную стирку. Днем походишь без майки, трусов и рубашки.

– Голым, что ли? – изумился Славик.

– В спортивных штанах и свитере, – повысил голос отец.

Славик скосил глаз на засаленный ворот своей рубашки, потом сравнил с отцовской. Странно, у отца рубашка была совсем не грязная. Неужели из-за того, что он моет шею по утрам?.. Позднее Славик вспомнил, что в дождливый день, когда отец строил плот, он заодно постирал мокрую рубашку.

Славик хлопнул по карману, проверяя на месте ли нож, и поймал в знакомый черничник на горе. Вообще-то он не ленился делать одну из самых надоедливых и утомительных работ – по ягодке наполнять объемистую посуду. Просто, когда настоишься на интересное занятие, не легко браться за другое.

Он трудился старательно. Ни одну ягоду не бросил в рот, чтобы не нарушить налаженный ритм. Съешь одну – и все пропало. Рука будет сама бросать следующую. Чтобы ускорить дело, он попробовал собирать двумя руками. Ничего не получилось. Одна рука отрывала ягоду и шевелила весь кустик – другой руке приходилось нацеливаться заново. Это не то что бабка доила корову двумя руками. Лучше всего получалось, когда он поднимал веточку и направлял ягоды к другой руке.

Перезревшая черника давилась между пальцев. Правая кисть скоро стала красно-черной. Занятый ягодами он не видел ничего ни над собой, ни рядом. Если бы недалеко осторожно прошел лось, а тем более волк, он бы не заметил.

Зато не пропустил какой-то обрывок, то ли кабеля, то ли полиэтиленового чехла от удилища. Даже в этом удаленном от людей лесу такие вещи попадались частенько. Славик брезгливо откинул сучком грязный полиэтилен…

Нет, это была не пластмасса и не бумага. На прозрачной матово-молочной трубке слабо просвечивался волнистый змеиный узор…

Высохший змеиный выползок застрял в черничном кустике. Сброшенная змеиная кожа плохо сгибалась, слабо похрустывала. Славик встал. Понимал, что хозяйка брошенной за ненадобностью «одежды» скорее всего давно уползла отсюда за версту. С другой стороны, человек бросает ненужные вещи недалеко от дома, не утруждает себя транспортировкой их в нежилые места. Чем змея хуже человека. Значит, черничник с таким же правом является домом змеи, как и тот захламленный ельник, где они с отцом ее видели. Славик обрадовался интересной находке, но у него пропало настроение сидеть и ползать в черничнике, давя коленками упавшие ягоды. Хорошо, успел собрать – он оценил на взгляд – не меньше литра.

Змеиный выползок он хотел показать взрослым сразу, но потом передумал. Сунул на чердак шалаша, чтобы послезавтра преподнести кому-нибудь, а лучше самому себе, в качестве приза.

Отец притащил длинную сухостойную сосенку на дрова.

– Пойдем со мной, – позвал он Славика. – Возьми новую корзину. Похоже, там в березняке черные грузди появились.

Славик вынес из шалаша новенькую белую корзинку, немного больше по размеру той, в которую он собирал ягоды.

С новой корзиной даже идти было веселее. Он махал ей и любовался. Из ельника они вышли к первой березе в смешанном лесу, где они встречались чаще других деревьев.

– Береза есть – должны быть грузди, – уверенно сказал отец.

– Папа, иди сюда, – сразу откликнулся Славик. – Это же черный груздь?..

Он держал на ладони коричневато-черный кружок с впадиной в центре.

– Конечно. Других похожих на него грибов не бывает.

Отец взял гриб, повернул, срезал колечко с полой толстой ножки. Резанул еще… На этот раз открылся белый кружок, тут же начавший наливаться капельками белого молока. И на помятых частых пластинках проступили крошечные белые шарики.

Они торжественно положили гриб в корзину.

– Закладываем фундамент грядущих успехов в поисках грибов, – громко провозгласил отец. Он оживился. Шагнул к березе и присел. Гриб, величиной с крышку от пол-литровой банки, прилепился к березовому корню.

– Нет на тебя дяди Пети. Он бы покритиковал, – укоризненно сказал Славик.

– За что? – изумился отец.

– За то, что говоришь, как на собрании.

Отец засмеялся и покачал головой.

Здесь в окружении небольших елок росла единственная большая береза, которую сразу можно было не заметить: ствол, покрытый снизу черной потрескавшейся корой, сливался по цвету с еловыми. Выдавали ее желтые листочки, лежащие кое-где на плотно укрытой иглицей земле и на паутинках среди засохших еловых сучков. Малозаметные в полумраке ельника черные грузди разбежались от березы в разные стороны. Они хорошо прочесали большой круг. Десятка два груздей положили в корзину.

Дальше шел смешанный лес. Берез в нем прибавилось. Но только под некоторыми росли грузди. Правда, если попадался один, то по крайней мере еще двое прятались поблизости.