Волчий капкан - [22]

Вы что-нибудь поняли? Нет, конечно? Я тоже ничего не понял, хотя я сто раз наблюдал за исполнением этого приема. А вот борцам все ясно, для них это не китайская грамота, как для нас. И все-таки я отдаю предпочтение афоризмам заслуженного тренера, его афоризмам и психологическим исследованиям. Вот что он мне сказал по этому случаю:

– Черт его знает, что я предпочитаю! Все трудно, но самое неприятное, пожалуй, давать интервью сразу же после турнира – нет времени подумать…

Вечер. Мы с Пырваном сидим в самом, может быть, спокойном местечке в центре города – в «Молочном баре» напротив кинотеатра «Культура».

Что я слышу? Вы смеетесь? Считаете, что мне ни в чем нельзя верить? Да разве можно сказать, что "Молочный бар" – тихое и укромное местечко? А толпы молодежи, ошивающейся там в обед и ранним вечером?

Прошу прощения, но вам, наверное, давно не приходилось бывать на площади Славейкова? Приходите туда сейчас, тогда и поговорим. Если вам нужно тихое и спокойное местечко, где можно не шептаться, отбросьте все сомнения – это только "Молочный бар"! Здесь тихо, как в церкви… Вы все еще недоверчиво усмехаетесь, все еще думаете, будто я вас разыгрываю. Ладно, я знаю, что сказать, чтобы прогнать даже тень сомнения. Одно-единственное слово, и вы сразу согласитесь со мной. Впрочем, это два слова. Вот они: "Не курить!" Такие страшные надписи, и все на самом видном месте, да еще с жирными восклицательными знаками, глядят на вас отовсюду с самого порога. Жалко – такой хороший, уютный бар! К тому же чудесное место для наблюдений. На самом углу, на перекрестке. Притаишься в шумной толпе и ждешь, когда появится Он. В один прекрасный миг это произойдет обязательно: надо же и Ему выпить чашечку кофе и поглазеть на девушек (там собираются красивые и интересные, всегда нарядные девушки с книжками под мышкой, вечно горящие желанием поговорить об искусстве). Как бы то ни было, я всегда на стороне молодежи, и если бы что-нибудь зависело от меня… Но, к сожалению, от меня ничего не зависит, и вот теперь мне приходится, словно школьнику, прятать в рукаве сигарету (хотя школьником я такого себе не позволял). Пырван, сам того не желая, мне помогает – его широкая спина скрывает меня от бдительного ока барменши. Пырван же и привел меня сюда, чтобы закончить разговор, начатый в моем кабинете.

Он захватил меня врасплох. Я не был готов к этому разговору. Может быть, поэтому и согласился так быстро, хотя миг спустя уже жалел об этом.

– Товарищ полковник, я был у "уголовников", у меня в этом отделе есть друзья, – начал он без всяких предисловий. – Мне там случайно попалось на глаза одно дело, которое, как мне кажется, скорее подходит нам. Речь идет о человеке, у которого и левов, и долларов куры не клюют. Зовут этого человека Милчо Половянский. Он уже давным-давно нигде не работает, но это не мешает ему быть завсегдатаем самых дорогих ресторанов и баров, где он появляется всегда в компании девиц сомнительного поведения и швыряет бешеные деньги музыкантам. Кроме того, он щедро одаривает своих подружек тряпками, обувью и косметикой из "Корекома"[2]. За короткое время сменил три машины, тоже из «валютки». За последнюю – Фольксваген-1300 – выложил 1700 долларов вместе с пошлиной. Не сегодня-завтра и ее продаст, и никто ему слова не скажет, поскольку запрет на продажу машин до истечения пяти лет со дня покупки относится только к тем, которые ввозятся беспошлинно.

– Просто позавидуешь, – не сдержал я невольной улыбки. Меня позабавило то, что в последние слова Пырван вложил гораздо больше пыла, чем требовалось.

– А по мне, так тут нечему завидовать, – улыбнулся в свою очередь Пырван, хотя вид его выдавал напряжение. Я в очередной раз убедился в том, как страстно он мечтает о самостоятельном деле.

– А известно, откуда у него валюта? Кто-то присылает или у него другие источники? Ты говоришь, он нигде не работает, а денег полно. Может, он продал квартиру, дачу, участок земли?

– В том-то и дело: никого у него нет, кроме старухи-матери. Раньше она владела мастерской, где делали куклы и карнавальные маски, а теперь еле-еле сводит концы с концами.

– Ну а доллары-то, доллары?

– Это самое важное. Доллары ему якобы высылает тетка по отцовской линии, проживающая в Западной Германии. У нее будто бы в Гамбурге два бара, несколько ресторанчиков. И денег некуда девать.

– Ну, а дальше? Все, что ты мне рассказал, не дает оснований думать, что именно мы должны взяться за этот случай. Твои друзья из уголовного розыска слишком быстро решили умыть руки.

– Вовсе нет. Они очень даже многое до сих пор сделали.

– Ясно, ты настаивал, и они, чтобы не перечить тебе… Да будет тебе известно, коллеги из уголовного розыска не любят передавать другим свои дела. Об этом ты, кажется, не подумал?

– Как это не подумал, – сразу же ответил Пырван, готовый в любую минуту вспыхнуть. – Я же не от нечего делать все это рассказываю. У меня на то серьезные причины.

– А именно?

– Эта тетка совсем не так богата. Проверка показала, что вся ее собственность – небольшой павильончик, где торгуют пивом и сардельками.

– Все зависит от того, кто и как все это проверял…