Волчий блокнот - [3]
На Соловках Россию видно, словно в капле воды — море. Потому что Соловецкие острова — одновременно и суть ее, и предвосхищение, древнейший центр православия и мощный форпост русской государственности на Севере. Здесь, в Соловецком монастыре, в его кельях и казематах столетиями писалась хроника российской жизни — на пергаменте летописей и на страницах истории, меняя облик страны и ломая инакомыслящих, приучая растения к полярным условиям, а человека — к труду на привязи. Здесь испытывали технические новинки и воплощали в жизнь очередные социальные утопии. Выстроили первую в России гидроэлектростанцию и монументальную каменную стену, по толщине превосходящую кремлевскую. Не случайно Василий Ключевский, прежде чем приступить к своему фундаментальному «Курсу русской истории», стержнем которого является тема колонизации — главного двигателя русской истории, сперва защитил диссертацию «Древнерусские жития святых как исторический источник», где показал роль Соловецкого монастыря в процессе колонизации Северо-Восточной Руси. Именно в Анзерском скиту начался раскол русской православной церкви, обернувшийся для России, по мнению Солженицына, последствиями даже более серьезными, чем большевистская революция. И по сей день на Соловки совершают паломничество старообрядцы — словно мусульмане в Мекку. Монастырские застенки наконец — старейшая российская политическая тюрьма, а после революции здесь возник СЛОН, первый советский лагерь — полигон ГУЛАГа. Для многих Соловки так и остались темницей: последние экономические реформы лишили людей возможности заработать на билет, чтобы отсюда вырваться.
На Соловках две России встречались неоднократно — Империя с Матушкой-Русью сиживали, бывало, за одним столом или в одной келье. Здесь цари гостили, князья и московские бояре, декабристы, скопцы и купцы, сюда приезжали писатели, художники и авантюристы, путешественники, ученые и пижоны, сюда, наконец, сносило всевозможную чернь, людскую накипь и шелупонь из самых дальних уголков «шестой части суши». О Соловках писали Ломоносов, Максимов, Немирович-Данченко, Пришвин, Горький, Казаков и Кублановский, их рисовали Верещагин, Борисов, Нестеров, Баженов, Крестовская, Петров-Спиридонов и Черный. Соловецкому монастырю жертвовали великие мира сего: Петр Первый на Заяцком острове церковь основал, Солженицын подкинул долларов на корабль для паломников, а Гребенщиков, лидер рок-группы «Аквариум», преподнес православную икону (сам тем временем обратившись в буддизм). За прошлый год Соловки повидали: Его Императорское Высочество Великого князя Георгия Михайловича — наследника главы Российского императорского дома, с матерью, Ее императорским Высочеством Великой княгиней Марией Владимировной, и бабушкой, Ее императорским Высочеством, вдовствующей Великой княгиней Леонидой Георгиевной, министра иностранных дел России, четырех послов, двух консулов, командование Северного флота, нескольких бонз военного бизнеса, одного митрополита, одного архиепископа и дюжину православных священников, несколько телевизионных групп, в том числе французскую, несколько съемочных групп, в том числе польскую, парочку крестных отцов русской мафии, участников Архангельского международного джаз-фестиваля, блюз-ансамбль из Одессы, секту кришнаитов из-под Вологды, нескольких потомков советских зэков из «Мемориала», коммуну хиппи из Омска, сатанистов из Куйбышева, общину Богородицы из Клева, банкира из Тель-Авива, фотографа из «Политики», ксендза — профессора Люблинского католического университета, а также тысячи паломников, полоумных, неофитов и туристов.
Соловки невелики, за день пешком обойдешь — будто специально созданы для того, кто не признает иного средства передвижения, кроме собственных ног. И жителей тут ровно столько, чтобы за несколько зим со всеми перезнакомиться. Идеальное место для созерцания: природы, истории, людей, событий. Человеческий взгляд здесь способен охватить процессы, которые там, в России, происходят на огромных территориях и потому плохо уловимы. На Соловках страну видно, будто на ладони, в миниатюре: имеются и власть, и церковь, и культура (музей), и маленький бизнес, и местная мафия, есть больница, музыкальная школа, бычья ферма, частные коровы, лесоперерабатывающее предприятие, небольшая фабрика агар-агара, а также милиция и СИЗО (суд, правда, прилетает лишь от случая к случаю). Есть на Соловках и собственная газета «Соловецкий вестник» (редактирует которую правнучка Евгения Пшегодского, сосланного на Урал поляка), и местное радио (которым заведует бывший приятель Владимира Высоцкого), а также три гостиницы, молодежный клуб и бар с дискотекой по субботам. Коммунальные службы, впрочем, переживают кризис, зато неплохо развито браконьерство. Бурлит на Соловках и личная жизнь, не утихают политические свары в бане, а уж легендарное русское пьянство приняло масштабы просто апокалиптические. Так что достаточно присесть на завалинку, прислониться спиной к прогретой весенним солнцем деревянной стене, пустить мысли на самотек, не сковывая их рябь, — и глядеть, и слушать, и молчать.
Объектом многолетнего внимания польского писателя Мариуша Вилька является русский Север. Вильк обживает пространство словом, и разрозненные, казалось бы, страницы его прозы — записи «по горячим следам», исторические и культурологические экскурсы, интервью и эссе образуют единое течение познающего чувства и переживающей мысли.Север для Вилька — «территория проникновения»: здесь возникают время и уединение, необходимые для того, чтобы нырнуть вглубь — «под мерцающую поверхность сиюминутных событий», увидеть красоту и связанность всех со всеми.Преодолению барьера чужести посвящена новая книга писателя.
Очередной том «Северного дневника» Мариуша Вилька — писателя и путешественника, почти двадцать лет живущего на русском Севере, — открывает новую страницу его творчества. Книгу составляют три сюжета: рассказ о Петрозаводске; путешествие по Лабрадору вслед за другим писателем-бродягой Кеннетом Уайтом и, наконец, продолжение повествования о жизни в доме над Онего в заброшенной деревне Конда Бережная.Новую тропу осмысляют одновременно Вильк-писатель и Вильк-отец: появление на свет дочери побудило его кардинально пересмотреть свои жизненные установки.
Эта часть «Северного дневника» Мариуша Вилька посвящена Заонежью. Не война, не революция, и даже не строительство социализма изменили, по его мнению, лицо России. Причиной этого стало уничтожение деревни — в частности, Конды Бережной, где Вильк поселился в начале 2000-х гг. Но именно здесь, в ежедневном труде и созерцании, автор начинает видеть себя, а «территорией проникновения» становятся не только природа и история, но и литература — поэзия Николая Клюева, проза Виктора Пелевина…
Объектом многолетнего внимания польского писателя Мариуша Вилька является русский Север. Вильк обживает пространство словом, и разрозненные, казалось бы, страницы его прозы — замечания «по горячим следам», исторические и культурологические экскурсы, рефлексии и комментарии, интервью, письма и эссе — свободно и в то же время внутренне связанно образуют единое течение познающего чувства и переживающей мысли.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
Анджей Стасюк — один из наиболее ярких авторов и, быть может, самая интригующая фигура в современной литературе Польши. Бунтарь-романтик, он бросил «злачную» столицу ради отшельнического уединения в глухой деревне.Книга «Дукля», куда включены одноименная повесть и несколько коротких зарисовок, — уникальный опыт метафизической интерпретации окружающего мира. То, о чем пишет автор, равно и его манера, может стать откровением для читателей, ждущих от литературы новых ощущений, а не только умело рассказанной истории или занимательного рассуждения.
Войцех Кучок — поэт, прозаик, кинокритик, талантливый стилист и экспериментатор, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Нике»» (2004), полученной за роман «Дряньё» («Gnoj»).В центре произведения, названного «антибиографией» и соединившего черты мини-саги и психологического романа, — история мальчика, избиваемого и унижаемого отцом. Это роман о ненависти, насилии и любви в польской семье. Автор пытается выявить истоки бытового зла и оценить его страшное воздействие на сознание человека.
Ольга Токарчук — один из любимых авторов современной Польши (причем любимых читателем как элитарным, так и широким). Роман «Бегуны» принес ей самую престижную в стране литературную премию «Нике». «Бегуны» — своего рода литературная монография путешествий по земному шару и человеческому телу, включающая в себя причудливо связанные и в конечном счете образующие единый сюжет новеллы, повести, фрагменты эссе, путевые записи и проч. Это роман о современных кочевниках, которыми являемся мы все. О внутренней тревоге, которая заставляет человека сниматься с насиженного места.
Ольгу Токарчук можно назвать одним из самых любимых авторов современного читателя — как элитарного, так и достаточно широкого. Новый ее роман «Последние истории» (2004) демонстрирует почерк не просто талантливой молодой писательницы, одной из главных надежд «молодой прозы 1990-х годов», но зрелого прозаика. Три женских мира, открывающиеся читателю в трех главах-повестях, объединены не столько родством героинь, сколько одной универсальной проблемой: переживанием смерти — далекой и близкой, чужой и собственной.