Вокруг Света 2006 № 01 (2784) - [4]

…Рука Ладо Гудиашвили

изобразила на стене

людей, которые грешили,

а не витали в вышине.

Он не хулитель,

не насмешник,

Он сам такой же теркой терт.

Он то ли бог, и то ли грешник,

и то ли ангел, то ли черт!..

—так писал молодой Евтушенко.

После событий 9 апреля 1989 года, разыгравшихся у стен Кашуэти, предполагалось возвести на месте трагедии часовню, но в конце концов к храму пристроили портал со стороны проспекта, отчего Кашуэтский силуэт обрел сходство с большими соборами — Алаверды и Свети-Цховели. Наискосок от церкви, на кромке городского сада, радует глаз небольшой дворец — это бывший Храм воинской славы, возведенный в знак окончания Кавказской войны и представляющий собой уменьшенную копию выставочного дворца в Риме. Широкий лестничный марш, ведущий к входу, придает ему торжественность, а изящество пропорций и богатая лепнина позволили перепрофилировать милитаристское святилище в художественный Салон — место больших ежегодных выставок. Случаются и персональные вернисажи. Самый яркий из них прошел осенью 1957 года, когда после четвертьвекового забвения публике был возвращен автор кашуэтских фресок, роскошный живописец и превосходный график Ладо Гудиашвили, продолживший в своих офортах традицию Caprichos Гойи. На фоне однообразного соцреализма его искусство произвело ошеломляющее впечатление. Возбужденная толпа, расходясь после выставки, пересказывала книгу отзывов, в которой французский посол отмечал соединение в творчестве художника грузинской фантазии с галльским вкусом, полковник Советской армии негодовал по поводу обнаженной натуры, а будущий диссидент ерничал: «Искусство, смирррнаа!»

У входа в сад, рифмуясь с Салоном, стоит памятник писателю Эгнатэ Ниношвили: изящный бюст выполнен Яковом Николадзе, родоначальником грузинской скульптуры, выдающимся учеником великого Родена.

На этом же пятачке, по другую сторону Кашуэти, недавно появился еще один памятник— это Ладо Гудиашвили работы Дж. Микатадзе. Художник изображен молодым, в пору, когда он вернулся из Парижа: в непринужденной позе облокотясь на перила, он смотрит на дом, в котором прошла его долгая жизнь и где сегодня можно посетить его музей-квартиру. Далее мы оказываемся у одного из масштабных сооружений начала XX века — гостиницы «Тбилиси» (арх. Г. Тер-Микелов, 1915 год). Именно здесь, в этом месте, следуя рельефу горы, проспект выгибается влево, и надо признать, что здание, спроектированное истинным тбилисцем, изящно подчеркивает этот изгиб: так любящий муж, выбирая наряд для красавицы-жены, со знанием дела подчеркивает ее прелесть.

Ретро

Рассказ Б.А., потомственного чекиста. «В конце 60-х нас предупредили из Москвы: «К вам едет английский резидент, «пасти» круглосуточно, но аккуратно!» Англичанин поселился в «Тбилиси». И вот выходит после завтрака на прогулку, идет к Дому правительства, возвращается. Мы кучкуемся у входа — сама непринужденность. Мне еще и пофартило, увидел в толпе знакомого, остановил: «Как дела? Где пропадаешь?» Словом, работаем по Станиславскому. А наш англичанин перед тем, как в вестибюль войти, замедляет шаг и, наставив пальцы пистолетом, делает — «пук-пук-пук…» При этом заметь, пукает только по оперативникам, случайного знакомого помиловал, сволочь!..»

Расстрелянный храм

Пройденной части проспекта — от кинотеатра до гостиницы — декабрьская ожесточенная схватка, когда оппозиция выбивала из Дома правительства президента Звиада Гамсахурдиа, нанесла наибольший урон.

Мне удалось попасть в Тбилиси вскоре после событий, когда с улиц еще не выветрилась гарь. Вот фрагмент моей статьи, опубликованной в те дни в «Независимой газете».

«Это место — открытая рана. Кашуэтская церковь. Слева руины бывшего «Орианта», справа, поодаль, выгоревшая дотла гостиница «Тбилиси». Через дорогу черный от гари Дом связи. А прямо против церкви… Прямо против церкви была знаменитая 1-я гимназия — alma mater новой грузинской культуры. От нее ничего не осталось. Так же, как от прилегающих сверху домов. Склон Святой горы здесь вспорот вплоть до зеленых круч. Словно насильник с треском разодрал подол. В скверике перед школой стояла скульптурная группа — Илья Чавчавадзе и Акакий Церетели. Незамысловатая композиция не возносила духовных отцов Грузии в горние выси, а как бы делала участниками повседневной жизни — вышли два патриарха на Головинский приветствовать племя младое, незнакомое… Памятник остался на месте, но кто-то совестливый загородил его щитом, укрыв от глаз патриархов больной город. И то сказать — лучше не видеть через дорогу расстрелянный храм! Будущих историков озадачат сотни свирепых щербинок в орнаменте и кладке Кашуэти. Гипотеза о том, что это следы пулеметной перестрелки, покажется кощунственной — кто и в кого мог стрелять в Тбилиси на исходе XX века?.. Не будем гадать, что скажут потомки; мы-то знаем, что Грузия пережила гражданскую войну, под которой до сих пор не подведена черта».

Время лечит. Вот и гостиница «Тбилиси» восстановлена — куда краше прежней! Воспользовавшись тем, что изнутри она вся выгорела, иностранные фирмы провели основательную реконструкцию. Теперь гостиница называется отель «Тбилиси-Мэриотт» и отвечает всем европейским требованиям; правда, и стоит недешево: одноместный номер — 210 долларов.