Вокруг Света 1995 № 10 (2661) - [25]

— Ну, и как же вы тут жили-поживали? Вернее сказать — выживали?

— Да жили себе потихоньку. Правда, сразу настроились — не выживать, а так, чтобы жить. Остров, хоть он и никудышный, стал, для нас живым существом. И мы к нему так и относились — как к другу, как к брату.

— В базовом лагере нам сказали, что вас поначалу не хотели высаживать вместе. Какие-то там тесты показали, дескать, что по характеру вы оба лидеры — и, стало быть, несовместимы. Это правда?

— Да, так оно и было. Но мы твердо настояли, что будем только вместе, только вдвоем — чтобы как в жизни. Ведь мы и в жизни неразлучны — всегда вдвоем.

— Ах, вон оно что! — говорю. — И на вас, значит, решили эксперименты ставить — поглядеть, перессоритесь вы или нет...

— Что бы они себе там, в лагере, ни думали, мы никогда не поссоримся. Остров еще больше сплотил нас, укрепил нашу дружбу. Мы тут живем, как один, единый организм. Все только поровну.

— Кстати, — говорю, — как вы распределяли между собой роли? Ну, то есть кто из вас был Робинзоном, а кто Пятницей?

Ребята смеются:

— Да нет, ролей мы не распределяли. Все решали сообща — по принципу первой необходимости. Но сначала взвешивали, как говорится, все за и против. Вот и хижину каменную тоже вместе решили ставить — так оно вернее, надежнее. И потом, с точки зрения экологии, жилье, что называется, «чистое». Крыша — один сушняк. Лапник обрывали только нижний. А мох... кстати, служил нам и пищей.

— И все-таки чем вы занимались все это время? Ведь тут, наверное, с тоски можно свихнуться?

— Первое время работали не покладая рук, благо, еще держались белые ночи. Спать старались днем — когда тепло. Вообще-то, тяжелее всего пришлось первые шесть дней постоянно дули ветры, то с севера, то с северо-востока. Потом дожди зарядили... В общем, жизнь у нас поначалу как бы ползла в горку. А уж после как будто пошла по равнине. И жили мы по такому расписанию: работа — сон — еда. Короче говоря, всего по чуть-чуть. Мы не только хижину построили — даже холодильник соорудили: вырыли яму, обложили травой, а сверху мхом прикрывали. Это — чтобы рыбу хранить. Последние несколько дней клев был неплохой.

А что до тоски, в лагере нас и правда предупреждали: самое страшное — скука, от нее действительно недолго сойти с ума. Но, если честно, нам скучать не приходилось — сперва ни одной свободной минуты не было. А когда появилась, стали думать — о многом задумывались.

— О чем же, если не секрет?

— Да какой там секрет! Дом, конечно, вспоминали, родителей...

Немного помолчав, Сергей вдруг говорит:

— Вот вернусь домой — кинусь к матери. Скажу: «Мамочка, родная, как же я тебя люблю. Раньше я об этом и не думал…»

А Игорь прибавил:

— Это точно. Чего мы раньше недооценивали, так это домашний уют. Верно говорят — большое видится на расстоянии... То же самое и с нашей дружбой. Теперь мы себя проверили. Теперь нас и правда водой не разольешь.

Потом, остров прекрасное место, где можно проверить себя на прочность: крепкий духом здесь крепчает еще больше, а слабый, он просто ломается, даже деградирует. И выбрасывает красный флаг — чтоб скорее отсюда сняли.

— А вы, гляжу, своему флагу нашли другое применение?

— Да, разорвали пополам и обмотали половинками голову. Эти красные повязки — наши талисманы...

Тем временем дождь уже с полчаса как закончился. Где-то вдалеке послышался знакомый рокот: это, конечно же, Николаев — за нами.

Один за другим выбрались на свет божий. А вот и Юра на «казанке». Кричит:

— Ну как вы там, небось промокли до нитки?

— Да нет, как видишь. Спасибо ребятам — такую хижину отгрохали! Только пара капель просочилась — всего-то делов. Да что — мы? Главное — аппаратуру спасли. А то твой тезка — Масляев уж больно переживал: ведь она для него дороже золота...

Прощаемся с ребятами — Сергеем Шторком и Игорем Потапкиным. Завтра обоих снимут с острова Дружбы. И каждый из них, уже в базовом лагере, произнесет торжественную клятву робинзонов.

Сергей с Игорем пока не знают, что еще через день их назовут победителями «Робинзонады-95» среди юношеских пар. Но мы уже знали. Вернее — догадывались. Так оно и вышло.

Игорь Алчеев Фото Юрия Масляева

Спасенные отцом Давидом

О существовании загадочного зверя «сы-пу-сяна» даже на его родине, в Китае, знали более по слухам, нежели по рассказам очевидцев. Не приходится сомневаться, что видели его лишь избранные. «Сы-пу-сян» (в дословном переводе — «четыре несовместимости») стал живой легендой. Непросто поверить в реальность шестикрылого дракона, имеющего острые орлиные когти, каменистый черепаший панцирь и ноги жирафа. Вероятно, даже самое богатое воображение спасует перед столь несовместимыми внешними данными. Тем более трудно представить себе оленя (зверя более реального, нежели дракон) с шеей верблюда, копытами коровы, хвостом осла и только туловищем собственно оленя. Однако именно такой «волшебный» зверь и есть «сы-пу-сян», в наше время известный зоологам всего мира под именем оленя Давида.

Сказание об олене Давида относится к 1865 году, когда загадочного зверя впервые увидел странствующий исследователь-зоолог и миссионер отец Арман Давид. Путешествуя по Монголии и Китаю, он открыл множество неизвестных европейцам растений и животных, собрал образцы редкостных целебных трав.