Вокруг Света 1994 № 10 (2649) - [23]

— Раньше мы делали просто сувениры из цельного куска дерева, не особенно заботясь о точном соответствии оригиналу, — продолжает Марио. — Теперь же каждая деталь изготавливается отдельно, строго в масштабе. Так что наши модели представляют собой точные копии исторических судов.

Маленький урок креольского

По пути в заповедник Шамарель, с его цветными песками, мы миновали небольшое горное селение того же названия. Это селение — своего рода историческая достопримечательность. Здесь, в верховьях Черной речки, компактно проживают потомки рабов, завезенных на остров голландскими, а потом французскими плантаторами с Мадагаскара и из Африки. В 1835 году, когда островом владели уже англичане, рабство было отменено. Африканцы, ставшие свободными людьми, постепенно расселились по городам и весям, смешались с выходцами из других стран, в результате чего на Маврикии появились креолы, — разумеется, никакого отношения к креолам Латинской Америки не имеющие.

А из Шамарели африканцы не захотели или не смогли уехать. Они остались на обжитом месте, и теперь их потомки, как в старину, выращивают бананы, ананасы и кофе на лоскутках плодородной земли, разбросанных по горным склонам. Они довольствуются тесными жилищами, построенными бог знает из чего, минимумом одежды да стаканом дешевого местного рома по воскресеньям. Зато над их лачугами высятся телевизионные антенны, а с высокого места можно увидеть радугу, сияющую над белыми струями огромного водопада...

На далеком островке, откуда два часа лета до ближайшего материка, сотни лет мирно сосуществуют представители трех человеческих рас. Вряд ли найдется на земле другое место со столь пестрым, в этническом плане, населением, если учесть, что площадь Маврикия — всего-то две тысячи квадратных километров, две Москвы. Корни этого феномена, надо искать, конечно же, в истории.

— Отменив рабство и вознамерившись расширить сахарное производство, англичане вынуждены были подумать о рабочей силе. Она в избытке имелась в крупнейшем азиатском владении британской короны — Индии. И на далекий незнакомый остров пошли корабли из Бомбея, Мадраса, Калькутты, доставляя будущих рабочих сахарных плантаций. Теперь выходцы с полуострова Индостан составляют преобладающую часть населения Маврикия. Среди них есть индуисты и мусульмане.

Третья по численности национальная группа в стране, после индийцев и креолов, — китайцы. Они тоже потянулись на остров еще в прошлом веке в поисках заработков и выгодной торговли. Прибавьте сюда немногочисленное, но деятельное сообщество натурализовавшихся на Маврикии европейцев — и вы получите в общих чертах портрет народа этой страны.

Особенно круто замешан этнический коктейль в столице. Совершив часовую пешую прогулку по улицам Порт-Луи, можно осмотреть католический собор святого Людовика, мечеть Джумаа, индуистский храм, англиканскую церковь святого Джеймса и китайскую пагоду. Однако есть одно место, где приверженцы разных религий и убежденные атеисты сходятся вместе и не чувствуют никаких различий между собой. Это Центральный рынок, поскольку здесь все чтят только одного бога — бога торговли.

Чем ближе подходишь к рынку, тем оживленнее улицы, застроенные двухэтажными домами в колониальном стиле, больше лоточников, торгующих с тележек или прямо из коробок, назойливее разносчики, предлагающие простакам-иностранцам блескучую дребедень.

Толпа находится в беспрестанном движении, поминутно меняет свой облик. Взгляд невольно останавливается на наиболее ярких типажах, определяющих физиономию столичной улицы. Вот трое стариков-китайцев с пергаментными лицами степенно покуривают у мелочной лавки с претенциозным названием «Супермаркет «Париж», повторенной иероглифами; мускулистый парень в кожаной безрукавке, надетой на голое тело, со спутанными белесыми волосами, перехваченными красной ленточкой, обнимает за талию свою подругу, облаченную в вылинявшую майку с надписью «Университет штата Висконсин»; две замужние индианки в малиновых сари шествуют с полными кошелками домой; иссохшая старуха, мотая седой головой и что-то бормоча, предлагает пакетики с травами — по всей видимости, приворотными; юркие маленькие тамильцы волокут на головах корзины с грузом; креолка в обтягивающей тело кофточке и коротенькой юбочке танцующей походкой пересекает улицу, а официант, скучающий у дверей кафе, приветствует ее, соединив в виде буквы «о» указательный и большой пальцы: «О"кей, девочка, ты в порядке!» Лица всех оттенков от белого до желтого, смугло-оливкового до графитового, одежды всех цветов и фасонов, фигуры всех степеней стройности и роста... — таков рыночный квартал Порт-Луи.

Такая же неугомонная толчея у овощных, рыбных, фруктовых, цветочных рядов, возле столов с шипящими сковородками и мангалами, где приготавливаются тонкие местные блинчики и другая простонародная закуска. Заметно спокойнее в многочисленных прохладных лавках, заваленных местным текстилем (отличного, надо сказать, качества), сумками, ремешками, бусами, лакированными раковинами и прочей мелочевкой. Наибольшим спросом пользуется у туристов парео — кусок пестрой хлопчатобумажной ткани, используемой женщинами вместо платья или юбки наподобие индийских сари.