Вокруг Света 1994 № 08 (2647) - [24]

Утро приносит радостное открытие — мы замечаем чуть ниже по течению, на другом берегу, рыбацкое поселение. Десять домов. Окоченевшие, с трудом подбираемся как можно ближе к ним и осипшими голосами дружно взываем о помощи. Нет ответа. Зажигаем дымовую шашку. Нет ответа. Взрываем звуковой патрон. Из избы выходит мужичок и интересуется, какого черта нам нужно... Северным гостеприимством здесь и не пахнет — в его глазах мы просто городские психи. Он говорит, что ему нужно чинить сеть, и уходит. Просто поворачивается спиной и уходит, на прощанье вяло пообещав, что, может быть, позвонит нашим. А может, и нет. Ошалелые, мы некоторое время стоим, не в силах сказать ни слова...

Потом идем на разведку и замечаем узкую змейку незамерзшей воды, протянувшуюся наискосок от берега к берегу. Это наш шанс, и мы беремся за него двумя руками. Благословен этот перекат. Один из нас гребет веслом, а второй крушит лед, используя дубину и походный топорик. Через два часа мы уже на берегу и снова полны жизни и уверенности в себе. Нам предстоит пройти 12 километров по тундре вдоль реки — это сущий пустяк. Мы забираемся на возвышенность и осматриваемся. Несмотря на усталость, не можем скрыть восхищения. Тундра. Мягкий как пух ковер из белого лишайника и мхов всех цветов радуги. Бездонный синий хрусталь озер. Черно-зеленые островки болот. То тут, то там виднеются осины, березы и сосны... И воздух. Словно разлитый аромат снега, мха, багульника и солнца. Он настолько чист, что можно видеть его чистоту, прикоснуться к ней, взять ее в руки.

Невдалеке замечаю небольшое оленье стадо. Ветвистые тонкие рога животных плывут над зарослями в такт их осторожным шагам. Они не учуяли нашего запаха. Мы видим белых лебедей-кликунов, пролетающих над нашими головами. Они опускаются на воду в полсотне метров от берега в ту самую щелку воды, что спасла нас. Забавно смотреть на этих горделивых птиц, когда они выбираются на лед. Их лапы разъезжаются в стороны, как у начинающих фигуристов. Я гляжу под ноги — там рассыпаны бусы. Много бус. Сладкая, как сахар, мороженая брусника. Кикимора клюква. Мы блаженствуем, ползая на четвереньках... Жаль, что черника и морошка уже отошли, а то бы мы получили настоящий ягодный коктейль на завтрак. Осень — самая чудесная пора в тундре. В воздухе нет ни гнуса, ни комаров, а земля полна дарами природы. Здесь не надо собирать грибы, здесь их просто берут, как у себя в кладовке — отборные белые грибы. Сколько хочешь. Объевшись ягод, мы лежим на спине и смотрим в голубое небо. Припекает осеннее солнце. Хочется остаться здесь, забыть обо всем и раствориться в травах. Но угроза второй ночевки без еды и тепла напоминает о том, что мы здесь всего лишь гости...

Мы лениво поднимаемся и чуть позже встречаем на берегу красивую девушку с ружьем и в охотничьей куртке. Северная Диана-охотница приносит нам спасение. Она — дочь лесника, ее отец скоро будет здесь и сможет довезти нас до поселка на моторке. Мы шутим над своими мытарствами и весело смеемся. Я прохожу по берегу, и мне чуть ли не на руки садится какая-то птица, похожая на кедровку. Она совершенно не боится меня, и мы долго пересвистываемся друг с другом. Мне понятен ее язык. В нем одно слово — радость, жизнь. Какой сегодня чудесный день!

 

Лесник появляется через час — он охотился на боровую дичь, но неудачно. Мы перекуриваем и отправляемся в путь. «Прогресс» резво ломает лед, а на носу, точно многоопытный капитан, стоит пес. Многие собаки имеют подобную привычку, но этот старый охотничий бродяга выглядит особенно колоритно. По дороге мы проезжаем еще одно рыбачье стойбище в устье реки Китца. Красную рыбу здесь не ловят сетями — объячеенная, она теряет чешую, а значит, и товарное качество. Для ловли река перекрывается заграждением из прутьев и мелкоячеистой сетки. Тоня, по-местному. В середине оставляют проход, где расположена ловушка — загон в виде верши. Туда и попадает спешащая вверх по течению рыба. А потом все тот же мистер доллар указывает ей дальнейший путь. Раньше красная рыба (то бишь лососевые) была на Руси привилегией царского двора. Или неграмотного бедного рыбака, который, по счастью, был очень далек от короля. Сейчас король тот, у кого деньги... Лесник говорит, что рыба наконец-то пошла. За прошедшие сутки здешние рыбаки поймали около тонны. Ну а раз так, значит, за ней пойдут и белухи, добавляет он. Мы причаливаем к берегу вблизи от сделанного нами загона для животных. Сейчас я уверен, что завтра нас ждет удача и он наполнится белухами.

Дома все нарочито удивлены нашим скорым возвращением. Никто как будто бы и не сомневался, что мы пробегаем по тундре еще месяц-другой. Оказывается, звонил тот чудо-помор и сообщил, что двое людей из приезжей компании сидят на острове. Интересно, зачем? Да и вообще: хорошо шутить, сидя у печки. Завтра едем на лов.

Сегодня нам явно везет — белухи одна за другой заходят в пролив. Две, три, пять... Одна из них, наша старая знакомая, громко фыркает и подходит к самому берегу. У нас все готово. Сеть, готовая липкой паутиной опутать животных, аккуратно уложена в плот. Все ждут сигнала. Наблюдатель застыл на возвышенности с рацией в руке. Тридцать метров, двадцать, десять... Все застыли в напряженном молчании. Пять метров. Пора. Рука касается стартера — и тотчас же «Хонда» выбрасывает за кормой бурун. Все приходит в движение. Охота началась. Лодка по дуге окружает животных. Сеть длинной дорожкой ложится следом. Наши действия быстры, но все-таки мы опаздываем. Медлительные с виду махины на крейсерской скорости уходят из-под самого носа лодки. Три молодых подростка, как на подбор. Ужасно обидно. Нам ничего не остается, как сматывать сеть, пока ее не унесло в море начавшимся отливом. Боже ты мой, целый день уйдет на то, чтобы ее расправить, очистить от водорослей и уложить заново.