Вокруг Света 1994 № 03 (2642) - [8]

Философское спокойствие белых южноафриканцев непостижимо для иностранца, узнающего из газет такую вот статистику: белых — пять миллионов, черных и цветных — двадцать пять.

На что же надеются белые? На распри между черными и вражду между АНК и СПИ? Как бы то ни было, в численном отношении разница между белыми и черными южноафриканцами огромна. Так о каком спокойствии здесь можно говорить?

После нескольких поездок по Капской провинции я, однако, понял, почему белые южноафриканцы не беспокоятся насчет будущего.

Капская провинция сплошь засажена виноградниками, на которых работают сотни тысяч цветных южноафриканцев. В Кейптауне проживает один миллион цветных, в провинции — два, а по всей Южной Африке их насчитывается три миллиона.

Кто же они, эти цветные, люди смешанных кровей, и почему им отводится важная роль в будущем Южной Африки?

Всем южноафриканским цветным в той или иной степени присущи негроидные черты. Когда первые поселенцы, прибывшие из Голландии, обосновались на месте нынешнего Кейптауна, негритянских племен, тех, что в настоящее время населяют территорию Южной Африки, там еще не было. Я имею в виду племена, принадлежащие к языковой группе банту, куда входят: коса, зулусы, восточные, северные и южные суто, теонга, свази, ндебеле и венда. Говорят они на разных, хотя и схожих между собой, диалектах. В племени суто насчитывается около семи миллионов человек, но на самом деле это три разных племени, и названия у них тоже разные. Последние же четыре племени вместе взятые насчитывают порядка четырех миллионов человек.

Туземцами, с которыми впервые столкнулись белые поселенцы, были бушмены, охотники-собиратели, и более развитые готтентоты, скотоводы. Со временем бушменов почти целиком истребили, те же из них, кто уцелел, живут сейчас в крайней нужде. А с готтентотскими женщинами европейцы вступали и вступают в брак, причем весьма охотно.

Так появились первые «капские цветные»; в дальнейшем их численность пополнилась за счет смешения с представителями других рас — главным образом выходцев из Индонезии, Мадагаскара, Восточной и Западной Африки. Так что в жилах южноафриканских цветных течет негритянская, европейская, индийская и малайская кровь. Поколениями они работали на буров и мало-помалу приобщились к их культуре и быту. Говорят они в основном на африкаанс, у них нет общих традиций. В Капской провинции их положение приравнено к статусу белых, а в других областях, где еще сохраняется влияние апартеида, они стоят на ступень ниже.

Однако сегодня с апартеидом в Южной Африке фактически покончено, и можно надеяться, что в недалеком будущем положение цветного населения этой страны, равно как и черного, улучшится. Ведь недаром же Кейптаун, колыбель, откуда ведет свою историю Южно-Африканская Республика, стоит у самого мыса Доброй Надежды.

Вадим Добров, наш корреспондент Фото автора

Гробница Святого Петра

К атолическая церковь пребывала в трауре — 10 февраля 1939 года скончался папа Пий XI. В огромном нефе собора Святого Петра в Риме собрались тысячи верующих; в едином скорбном порыве они воздавали молитвы за упокой души усопшего понтифика, слившиеся в один громкий плач... У дверей в храм папские гвардейцы из-за всех сил старались сдержать натиск толпы. Мужчины и женщины, причитая во весь голос, все шли и шли, исполненные непоколебимой веры, вот уже двадцать веков согревающей сердца христиан.

В это же самое время в крипте, как раз под нефом собора, — это место издревле известно как «Ватиканское подземелье», — куда редко ступала нога человека, вовсю кипела работа. Сосредоточенные и молчаливые, рабочие выкорчевывали мраморные плиты из пола подземелья. Они копали у южной стены, соблюдая крайнюю осторожность. Вдруг они остановились. Прокопав вглубь сантиметров двадцать, их заступы снова наткнулись на плиты. Больше того: за стеной, под которой велись раскопки, обнаружилась довольно просторная ниша — на протяжении веков туда, видно, сваливали всякий мусор.

Рабочие призадумались: они прекрасно знали, что собор Святого Петра стоит на сваях, вбитых в рыхлый грунт. Стоило ли продолжать раскопки? Эту бригаду рабочих, всего несколько человек, здесь называли «каменщиками». Мастерство по ведению восстановительных работ в Ватикане, огромном историческом музее, они переняли у своих предков. Некоторые из них помнили, что и отцы их, и деды, и прадеды тоже были «каменщиками».

Но что привело их в подземелье Ватикана, тем более в такой день?

Ответ был простой: они исполняли волю покойного папы. Накануне траурной церемонии было вскрыто завещание Пия XI, написанное его собственной рукой. Перед смертью папа завещал, чтобы его похоронили у южной стены древнего подземелья, рядом с Пием X и как можно ближе к «Исповедальне» Святого Петра — то есть рядом с тем местом, где, если верить традиции, находилась гробница первого из спутников Иисуса. В настоящее время над этим местом в полу собора, прямо перед алтарем, проделано «окошечко», огороженное стойками.

И вот «каменщики» почему-то прекратили работу... Рядом с ними стоял священник и внимательно разглядывал мусор, который рабочие выгребали лопатами на поверхность. Священника этого звали Людвиг Кас. Он был немец, имел звание доктора теологии и профессора истории Церкви. Уроженец Трира, он покинул Германию в 1933 году и поселился в Риме. Когда-то Пий XI поручил ему обследовать подземелье под собором Святого Петра. В течение нескольких лет его преподобие Кас пядь за пядью исследовал это подземелье, долгие века служившее кладбищем для истинных праведников. Так, его преподобие Кас обнаружил саркофаги римского префекта, преданного земле в 359 году, и немецкого императора Оттона I, гробницы папы Адриана IV, выходца из Англии, и шведской королевы Кристины...