Вокруг Света 1994 № 02 (2641) - [26]

Глаза «Аргуса»

Теперь надежда была лишь на помощь извне. В возвращение шлюпок, спущенных с «Медузы», уже никто не верил, но некоторые надеялись, что на поиски плота был послан «Аргус». Один из пассажиров даже сочинил каламбур с использованием названия брига: «Господи, сделай так, чтоба глаза „Аргуса“ обратились на нас».

Утром 17-го числа капитан Дюпон заметил на горизонте корабль. Но он продолжал свой путь, так и не заметив плота. Ужас обуял измученных людей. Они выстроили сооружение из ободов от бочек, натянули на него оставшееся цветное белье, а один из матросов взобрался наверх и размахивал этим цветным тряпьем. Прошел час, и корабль исчез из вида. И тогда ими овладела апатия. Они натянули в виде навеса парус, легли под ним и стали ждать смерти. Один из них предложил нацарапать на доске краткую историю их злоключений. Так прошло два часа, когда один из солдат, канонир Куртад, выйдя из-под навеса, вскоре вернулся с криком: «Спасены! Бриг приплыл!» Пятнадцать уцелевших чудом людей сгрудились на носу плота, многие опустились на колени, сжимали друг друга в объятиях, кто-то размахивал тряпьем, подавая сигналы приближающемуся бригу. Вскоре стало ясным, что приближающийся бриг не что иное, как «Аргус».

Изначально бриг должен был добраться до обломков корабля и забрать оттуда груз и три бочонка с золотом, но встречный ветер помешал ему. Поэтому, когда подул бриз в сторону отмели Арген, Парнажон взял на нее курс, чтобы вернуться, и тут он увидел плот. Вот выдержки из его доклада на имя Шмальца от 19 июля 1816 года:

«В десять часов утра по ходу брига я заметил парус. Вскоре я понял: то, что я принял сначала за корабль, было плотом под небольшим парусом. В одиннадцать часов я бросил неподалеку от него якорь и отправил к плоту шлюпку с офицером. На плоту оказалось 15 человек, оставшихся, по их словам, от 147, высаженных на плот во время крушения „Медузы“… Взяв на борт этих несчастных, я был вынужден вернуться в Сенегал, ибо на борту моего брига не было достаточно запасов, чтобы оказать им необходимую помощь. Так, воды у меня оставалось всего на шесть дней».

При возвращении в Сен-Луи вдоль побережья с брига будет замечена группа д'Англа («ветераны пустыни»), им пошлют продовольствие.

Останется неизвестной лишь судьба тех, кто остался на обломках «Медузы». Но недолго.

19 июля в три часа пополудни «Аргус» встал на рейд в Сен-Луи. В шесть часов с разрешения английского губернатора потерпевшие кораблекрушение были высажены на берег. Офицеры обеих наций во главе со Шмальцем устроили им «блестящий прием». Корреар и Савиньи с горечью отмечают: «Один из них при встрече протянул нам ту самую руку, которая еще две недели назад нанесла нам коварный удар в самое сердце, оставив плот без буксира».

Понятно, что речь идет о Рейно.

Те, кто находился в наиболее тяжелом состоянии, были перевезены в госпиталь; остальные нашли приют у французских негоциантов из Сен-Луи. Принц Жуанвиль, побывав в госпитале, не без основания сравнил его с «преддверием смерти». Из пассажиров плота, переживших плавание, пятеро скончались через несколько дней.

На борту «Медузы»

…Лейтенант Рейно упорно пытался достигнуть остова «Медузы». Шмальц, увидев, что после потери «Медузы» лейтенант остался не у дел, доверил ему деликатную миссию по возвращению груза и золота, независимо от согласия Шомарея. 26 июля на борту шхуны, предоставленной губернатором Бриретоном, Рейно совершил первую попытку. Он отправился со съестными припасами на восемь дней, имея на борту команду темнокожих ныряльщиков, ведь трюм, в котором находились бочки с золотом, был затоплен. Постоянный встречный ветер заставил шхуну вернуться в Сен-Луи. Она вновь отправилась в путь с запасом провианта на 25 дней, но порыв ветра сорвал и так уже потрепанные паруса. 26 августа, с третьей попытки, Рейно наконец достиг цели: это было через пятьдесят два дня после эвакуации с «Медузы». И вот что он увидел:

«Представьте судно, практически лежащее на левом борту, трюм которого почти весь находится под водой во время прилива, и Вы получите достаточно точное представление о положении „Медузы“. Несмотря на все эти обстоятельства, мне удалось спасти трех несчастных, в течение сорока пяти дней находившихся между жизнью и смертью».

(Рапорт Рейно Шмальцу, 4 сентябри 1816 года.)

Эти трое оказались единственными уцелевшими из семнадцати человек, добровольно оставшихся на обломках. У них была мука и сало в изобилии. Они ловили рыбу, чтобы улучшить свой рацион. У них не было воды, но было вино и крепкие напитки, их было даже слишком много! Поначалу настроение было довольно бодрое: все ждали помощи, обещанной д'Эспье. Они боялись только того, что ураган может отнести остатки корабля в сторону: но он успешно сопротивлялся натиску моря, только глубже погрузился в ил. Но по мере того, как проходили дни, а парус так и не появлялся на горизонте, в их постепенно помутившемся от злоупотребления алкоголем сознании росла убежденность в том, что о них забыли. Эти люди, которые могли выжить, только помогая друг другу, начали следить друг за другом и проникаться ненавистью ко всем окружающим. Двенадцать из них решили построить плот, благо недостатка в дереве у них не было. Но они сделали его так плохо, что он опрокинулся, едва отойдя от обломков корабля. Все двенадцать его пассажиров утонули. Чуть позже еще один, потерявший рассудок, попытался уплыть на ящике для кур, который утонул в мгновение ока. Другой умер от истощения, быть может, он был убит своими товарищами. Короче, Рейно обнаружил трех несчастных, несмотря на огромные запасы провизии, и обезумевших от страха. Это были артиллерист, старшина второй статьи Кутан; матрос 1-го класса Далест, простой матрос. Позже они были допрошены следователем и приняли участие в процессе Шомарея. Их показания были несущественными.