Вокруг Света 1994 № 01 (2640) - [9]
Гораздо чаще цаатаны охотятся с помощью самострелов. За полчаса сооружают некое подобие арбалета, который связан с натянутой бечевкой. Стоит, скажем, дикому гусю задеть бечевку, его прошьет стрелой.
Мужчины охотятся, а женщины занимаются оленями. Каждую оленуху доят два раза в день, молоко кипятят и готовят сыр. Откинутый на марлю, он сушится под самой вершиной чума.
Если мужчины достают в поселке водку-архи, они напиваются до беспамятства. И тогда колотят жен.
Постоянные потуги государства привлечь цаатанов к оседлой жизни увенчались переселением нескольких семей на равнину, в маленький безрадостный поселок на берегу озера Цагаан-Нур. Там они живут в пестро размалеванных деревянных домах. У них есть магазин, в котором редко можно что-нибудь купить, и школа, уроки в которой ведутся только на монгольском языке. Теперь, когда пришла свобода, они надеются, что им наконец разрешат учить своих детей на своем языке.
Тех, кто остался в родных горах, косят болезни. Даже женитьба здесь тяжелая проблема. Невесту найти можно лишь внутри семьи. А вне племени очень трудно: местные монголы относятся к ним, как в Европе к цыганам. Их считают неспособными к порядочной жизни, необузданными, грязными и дикими.
Кое-кто из молодежи пытается уйти от тяжелой жизни в горах. Для стариков это не так просто.
Когда Суин, старейшина одного рода, последний раз была на ежегодном празднике «тысячи оленей», это оказалось трудным испытанием и для нее, и для ее животных. Власти организовали праздник на покрытой травой равнине. У Суин, привыкшей дышать горным воздухом, сильно поднялось давление. И все подумали, что она умрет. Но как только старейшина оказалась наверху, в родных горах, она немедленно выздоровела. Села верхом на оленя и целый день, в метель и мороз, искала свою семью. Одна. Ей – 81 год.
По материалам журнала «Stern» подготовил А.Ельков
К зарисовке, с которой познакомился читатель, следует добавить несколько слов. Картина, конечно, нарисована безрадостная, но, увы, во многом правдивая. И все-таки все не так ужасно. Самое, наверное, неприятное – утрата языка.
В Монголии живут не одни монголы. На ее земле обитают китайцы и русские, буряты и казахи, дархаты и хамниганы. И маленький народ цаатаны. А еще народы, которые когда-то монголами не были, но сейчас себя ими считают – дэрбэты, торгуты, байты, мингаты, хотоны, сартупы.
В истории этносов всегда происходит «вбирание» в себя, ассимиляция более мелких, зачастую неродственных групп.
«Цаа» – по-монгольски, как уже говорилось, означает «олень», «цаатан» – «имеющий оленей». Так называют их монголы. Но сами цаатаны, как утверждает монгольский этнограф Бадамхатан, посвятивший их изучению несколько лет, называют себя урянхайскими уйгурами, а свой язык уйгурским. Самые близкие их родственники-тоджинцы соседней Тувы и сойоты Окинского района Бурятии – тюрки. Кстати, следует отметить, что, по мнению ученых, среди предков цаатанов, тоджинцев и сойотов были самые разнообразные этнические группы, в том числе совсем не тюркские. То есть на протяжении истории сменялись и языки.
Некоторые старики и сейчас еще помнят свой тюркский язык, но только говорить им уже не с кем. Молодежь его не знает совсем, поскольку училась в монгольских школах, а самих знатоков языка осталось очень мало, и живут они все порознь, каждый со своими детьми и внуками, а иногда и вовсе в одиночестве, выпасая своих оленей.
Цаатаны живут в трех сомонах (районах) – Баян-дзурх, Улаан-уул и Ринчин-лхумбэ. Их численность – не более 200 человек, и в каждом из трех сомонов они образуют лишь небольшую бригаду, которая находится за много десятков километров от центральной усадьбы. Они редко спускаются на равнину и тем более к берегу озера Хубсугул.
Олень цаатанов – это тот самый олень, который водится или еще недавно водился в диком виде по всему северу от Аляски до Лабрадора и от Норвегии до Чукотки. Но одомашнили его только народы евразиатского севера (от саамов и ненцев до эвенов и чукчей) и Саяно-Алтайского нагорья (тувинцы-тоджинцы и тофалары). А также цаатаны. Вместе со своими стадами они совершают от 10 до 15 кочевок в год.
И – это главное – пока существует олень, не изменится основа жизни цаатанов, а следовательно, сохранится их самобытность. Но, может быть, новые веяния в Монголии приведут и к тому, что возродится их язык?
Наталия Жуковская, доктор исторических наук
Via est vita: Путешествие в Золотой век, или наши простаки за границей (1)
Сбылось – мы вышли в море, наперекор всем пророчествам и обстоятельствам. Вышли, оставив за собой керченский причал и рогатки таможни. Вышли, не обменяв ни рубля на лиры или драхмы, не дождавшись богатых спонсоров, чьими Деньгами можно было бы расплачиваться за стоянки в портах, за горючее и воду, за хлеб и овощи. В деревянных утробах лодий перекатывались лишь отечественные банки консервов…
Забегая вперед, скажу, что вопросы быта, житейские проблемы и то, как они решались, давали богатую пищу для размышлений о современных пилигримах, о «челночниках» и многом другом, что вошло сегодня в нашу жизнь.
