Вокруг Света 1991 № 08 (2611) - [5]

Очевидно, поэтому в начале 60-х годов в Лейпцигском зоопарке занялись разведением амурских тигров, пользовавшихся тогда неограниченным спросом на мировом рынке. Конечно, при этом руководствовались не только коммерческими интересами. Остро стоял вопрос создания в неволе резервного поголовья исчезающих в природе подвидов тигра для сохранения генофонда. Еще свежи были воспоминания о печальной судьбе туранского тигра...

В Лейпцигском зоопарке при специализации на крупных хищниках отнюдь не стремились иметь в своей коллекции все виды таких кошек. Из тигров здесь разводят зверей амурского и суматранского подвидов. Первые тигрята появились в 1959 году. В зоопарке тогда был всего один самец и две самки амурских тигров. На сегодняшний день родилось около 350 тигрят этого подвида. Немногим больше того, что у нас в дальневосточной тайге. В отдельные годы амурских тигров в зоопарке бывало до тридцати, правда, около двадцати составлял молодняк. По мере роста поголовья в зоопарке спрос на амурских тигров падал, и, соответственно, сокращалось их разведение в Лейпциге. В последние годы тут содержится около десятка зверей. Племенное поголовье составляют три самца и пять самок. Особенно дорожат двумя самками, родившимися на воле. Другие две самки родились уже в зоопарке. Более 20 лет прожила здесь одна из тигриц и принесла за это время более 40 тигрят. Первое время тигры содержались во внешних клетках помещения для хищников. Но в начале 60-х годов, когда начинались работы по разведению амурских тигров, возникла идея построить для них комплекс легких зданий с вольерообразными внешними клетками. Тогда это было новое слово в содержании крупных хищников. Так появилась знаменитая тигриная ферма Лейпцигского зоопарка.

Большие выгулы утопают в зелени. Нет привычных мощных решеток, а сетка как бы растворяется, создает ощущение легкости, чуть ли не воздушности сооружений. Желтый песок и бассейны. Холеные, ухоженые звери. Внутренние клетки поменьше. Все это объединяет галерея со стеклянным потолком и огромными окнами.

Тигры удивительно добродушны. У меня создалось впечатление, что куратор хищников П.Мюллер может погладить любого. Стоило ему по тигриному «пофыркать», как звери подходили к решетке, и он почесывал их за ушами или гладил. Они вовсе не производили впечатление агрессивного, опасного хищника. Эффект одомашнивания? Скорее всего — следствие выращивания молодняка при постоянном контакте с человеком. С первых дней тигрят начинают на какое-то время регулярно отнимать от матери для осмотра, взвешивания и подкормки. В Пражском зоопарке тигры гораздо агрессивнее и устраивали на меня настоящую охоту, когда я заходил за внешнее ограждение.

Вот так и живет большая часть мирового поголовья тигров. Конечно, и тут есть свои проблемы, но у свободных собратьев, живущих в природе, право же, их гораздо больше.

В. Животченко / Фото автора

Овладение брахмой

Мало кто у нас отваживается на создание беллетристических произведений об Индии. Пожалуй, таких смельчаков вообще до сих пор не было (беллетризированные повествования Л. Шапошниковой и В. Крашенинникова лежат в несколько иной плоскости). И вот открываем первую страницу повести Дмитрия Морозова «Зрячее сердце» и, признаться, не без некоторой настороженности. Но настороженность постепенно сменяется любопытством и радостным чувством узнавания Индии. А потом сразу же увлекаешься замыслом, счастливо найденным автором» — показать древнюю Индию с точки зрения очевидца событий, запечатленных в древнеиндийской эпической поэме «Махабхарата». Прочитав же повесть, осознаешь, что автор стремился не только погрузить читателя в новый для него экзотический и неизведанный мир, но и приоткрыть перед ним некоторые тайны сокровенного знания индийцев.

Описываемые в повести события относятся к смутному для древней Индии времени, происходят они незадолго до великой битвы на Курукшетре, которую историки относят примерно к рубежу I тысячелетия до нашей эры. Затем в течение этого тысячелетия постепенно складывалось сказание об этой битве и о вражде двух родственных кланов — Пандавов и Кауравов. Подлинная причина такой вражды нам неизвестна, а эпический конфликт может быть интерпретирован по-разному — как ритуальное соперничество, как борьба за женщину (Драупади), воплощение блага и процветания; как борьба богов и асуров (демонов). Д. Морозова в первую очередь интересуют приведенные в поэме свидетельства обладания героями некой необыкновенной силой, благой и созидательной, но вместе с тем могущей быть страшной и разрушительной. В повести она называется «брахмой». Представления о такой силе уходят корнями в седую индийскую древность. Безусловно, они — достояние аборигенной, доарийской культуры Индии. Умение распоряжаться этой силой — накапливать ее в теле, держать под контролем, использовать по назначению — было, видимо, одной из самых необычных вещей, с которыми столкнулись племена арийских скотоводов, когда, за много веков до битвы на Курукшетре, волна за волной они стали проникать в Индию через проходы в Гималаях. Некоторые из ариев смогли воспринять это умение, и вот, узнаем мы из повести, возникло сообщество людей, владеющих тайным знанием, которые составили духовную опору древнеиндийского общества. Их и называет автор дваждырожденными, брахманами, риши — повелителями брахмы. И главный герой повести — юноша из южноиндийской деревни, вставший на многотрудный путь овладения брахмой.