Вокруг Света 1990 № 04 (2595) - [2]

У первой же станции метро я купил за сорок фунтов месячный проездной билет на метро и автобусы для трех зон...

Спускаешься в метро, потертое, изношенное, запутанное, но достаточно удобное, и как будто попадаешь в другой мир. Здесь, внизу, более небрежная одежда, чем наверху,— нередко просто грязное платье, больше людей с темным цветом кожи.

Метро у нас чище и быстрее. Конечно, нужна сеть погуще и стыковка с пригородными электричками поудобнее. Но то, что есть, лучше английского. Впрочем, не забудем, что первая в Лондоне и в мире линия подземки была открыта в 1863 году, когда Россия только отменила крепостное право, и служит уже 125 лет.

На метро две недели я ездил в Государственный архив — серое, похожее на огромный дот, но удобное здание на берегу Темзы.

Компьютер и архивная папка

В Англии существует правило рассекречивать архивы по прошествии тридцати лет. Некоторые, наиболее важные для безопасности страны документы, а может быть, наиболее дискредитирующие правительство, остаются закрытыми для публики еще на двадцать лет, а данные разведки — на все сто. Ни одна страна Запада не решилась пойти на столь радикальный шаг.

Меня интересовали недавно открытые для публики секретные документы, касающиеся Суэцкого кризиса 1956 года,— национализация Насером компании Суэцкого канала, англо-франко-израильская интервенция в Египте и ее неудача. Нужно ли передавать чувства историка, когда в руках у тебя оказываются подлинные протоколы заседаний так называемого египетского комитета при британском премьер-министре Идене, созданного для руководства политикой в связи с готовящимся вторжением, планы британского генштаба, отчеты о ходе военных операций, донесения дипломатов, документы канцелярии премьер-министра, его переписка с Эйзенхауэром и Булганиным. Высокомерие английского аристократа и его жалкое заискивание перед американским президентом, которого он бессовестно надул, ненависть к России и страх перед ней, трагедия и фарс последнего акта британской имперской политики...

Чтобы получить доступ в архив, я предъявил паспорт и получил пропуск без фотографии. Списав необходимые шифры источников, направился в общий читальный зал. Он был разделен стеклянной стенкой на малую и большую части. В малой работали те, кто пользовался диктофоном и вполголоса надиктовывал свои записи.

Уже лет двадцать таким способом я вел дневники в поездках или выписки из обработанных мною на иностранных языках книг, а после передавал кассеты машинистке. Дело утомительное, но производительность повышается в четыре-пять раз. Я считал такой метод работы собственным открытием. Очутившись в окружении вооруженных диктофонами иностранных коллег, я обнаружил, что когда-то изобрел велосипед.

Вместе с номером места мне дали радиоустройство размером с портсигар, назначение которого я понял позднее. Чтобы сделать заказ, я пошел к терминалу компьютера. На экране мерцала надпись: «Пожалуйста, наберите номер своего читательского билета». Я набрал номер и увидел надпись: «Нажмите на зеленую клавишу». После этого загорелось: «Наберите номер своего места, проверьте его правильность и нажмите на зеленую клавишу». Выполнив эти несложные операции, по совету компьютера я набрал индекс группы источников и номер папки и прочитал: «Благодарю Вас, заказ принят», и советы, что делать дальше. Как-то раз я решил похулиганить и начал набирать абракадабру. После нескольких попыток поправить меня компьютер выдал текст: «Извините, я не хочу больше с Вами работать» — и отключился.

Мое требование исполнялось в пределах получаса, и поэтому я мог спуститься на первый этаж, чтобы выпить чашку кофе. На двадцатипенсовом автомате горели надписи: «Черный кофе с сахаром», «Черный кофе без сахара», «Кофе с молоком и сахаром», «Кофе с молоком без сахара», чай в тех же вариантах, какао. Прихлебывая кофе, можно было расслабиться или почитать газету. Но вот «портсигар» в нагрудном кармане начал сигналить — меня предупреждали, что заказанные материалы получены, И еще: несколько раз я слышал по радио объявление: «Владелец автомашины номер такой-то, вы забыли выключить фары, можете посадить аккумулятор». И наконец, последнее. По традиции, здесь разрешено вести записи только простым карандашом, а не авторучкой. В гостинице я запасся старым лезвием, чтобы чинить карандаши, но при входе в зал обнаружил точильные машинки над большими урнами, куда падал мусор.

Через несколько дней я познакомился с заместителем директора архива, который любезно выделил сотрудника, чтобы показать мне внутренности хранилища. На полках протяженностью более ста километров хранятся примерно 50 миллионов папок с документами, самый старый из которых — XI века. Заказ компьютера с указанием ряда и номера полки передается на печатающее устройство, похожее на телетайп. Служащий, сняв листок с заказом, на электрической тележке объезжает полки и грузит папки на конвейер, идущий в читальный зал.

Чтобы сделать ксерокопию нужных документов, я брал закладки, которые лежали на каждом столе, и сдавал папку с ними в соседнюю комнату. Там я платил по 26 пенсов за лист и в зависимости от объема заказа получал его через несколько часов или дней.