Вокруг Света 1989 № 08 (2587) - [23]

Итак, речь идет о прекрасно сохранившемся камне, которому несколько тысячелетий. Ведь царство хеттов закончило свое существование около 1200 года до нашей эры. Почему же камень не тронуло время? Почему на него не подействовали ни холод, ни жара, ни влажность, ни другие разрушающие факторы? Или камень, обработанный рукой человека, лучше сохраняется? Вопросы, заданные журналистом и оставшиеся без ответа, волновали и продолжают волновать меня. Несколько десятилетий изучала я археологические находки как в нашей стране (Крым, Узбекистан, Сибирь, Урал, Казахстан), так и за ее пределами — в Мексике, Перу, Греции, Румынии, Болгарии, чтобы найти ответ на этот и другие вопросы.

Может показаться странным, что я, художник, хотя и занимающийся технологией художественных материалов, пытаюсь проникнуть в область, которая, казалось бы, далека от меня и является целиком прерогативой историков, этнографов, археологов и других специалистов. Но это только на первый взгляд. Я начинала не на пустом месте. Мой отец — Василий Вениаминович Хвостенко (1 Хвостенко В. В. (1896-1960) — художник и исследователь, разработавший технологию и приемы современной энкаустики. Благодаря его работам энкаустика из былого «утруждающего вида живописи», как писал о ней Плиний, превратилась в удобную, доступную для каждого художника технику. Приоритет В. В. Хвостенко в разработке энкаустики официально закреплен в авторских свидетельствах, а главное — в его творчестве. Потомственный русский живописец (его прадед, дед и отец были иконописцами) В. В. Хвостенко погиб после опытов с энкаустическими красками, содержащими ртутную киноварь. (Прим. ред.)), возродивший древнее искусство энкаустики — живопись восковыми красками,— предопределил круг моих интересов и изысканий. Мы работали с ним бок о бок в течение долгого времени.

Как и другие исследователи, мы обратили внимание на одну особенность древнегреческих статуй: их не тронуло время, и они выглядят так, будто только что вышли из мастерской скульптора. Более того, эта особенность служит определенным индикатором: находя при раскопках статую или ее фрагмент, археологи и искусствоведы прежде всего смотрят на сохранность поверхности. Если мрамор светлый, блестящий, а его поверхность не имеет следов эрозии, значит, это подлинное произведение мастеров Древней Греции. Если же мрамор грязный, поверхность изъедена — это поздняя римская копия. Причину такого разительного контраста долгое время никто объяснить не мог. А заключалась она, как доказал В. В. Хвостенко, в ганозисе — защитном энкаустическом лаке, широко применявшемся античными мастерами, тогда как в Древнем Риме этот секрет был утрачен.

Что же собой представляет ганозис древних мастеров? В чем его секрет? Античные авторы писали о нем как будто подробно.

«Если кто отнесется к делу более старательно,— сообщает, например, Витрувий,— и пожелает, чтобы киноварное покрытие стены сохранило свой цвет, пусть он, после того как стена будет выглажена и высохнет, покроет ее с помощью щетинной кисти пуническим воском, который растоплен над огнем и смешан с некоторым количеством масла. Затем пусть он держит угли в железном тагане возле стены и пусть заставит нагреванием воск вспотеть так, чтобы поверхность стала равномерно гладкой. Пусть обрабатывает он ее затем восковой свечой и чистыми льняными полотнищами, подобно тому, как обрабатывают статуи обнаженных фигур. По-гречески это называется «ганозис». Так возникает защитная броня из пунического воска, которая ни блеску луны, ни солнечным лучам, по ним скользящим, не позволяет извлечь красок из покрытия стены».

Несмотря на эти и другие, на первый взгляд достаточно подробные указания, мы не один год бились над тем, чтобы разгадать рецептуру и технологию ганозиса. Не стану рассказывать о всех этапах сложных, подчас мучительных поисков, остановлюсь на одной детали. Витрувий и другие авторы однозначно говорят, что статуи натирали воском, а потом восковой слой доводили до блеска льняной тканью. Однако блеск обычного воска (и пунического в том числе), как показали опыты, пропадает уже через сутки после натирки. Невероятна сама мысль о том, что статуи, часто стоявшие на открытом воздухе, ежедневно натирали для восстановления блеска. Значит, речь шла о чем-то другом...

Рецептура, технология, как и высокое искусство, передавались в античности от мастера к ученику, тщательно оберегались от посторонних глаз. Вот почему письменные свидетельства об энкаустике и ганозисе дошли до нас в самых туманных, общих выражениях.

Итак, требовалось воссоздать не только рецепт, но и технологию, при которой ганозис, сохраняя все свои полезные свойства, наносился бы в холодном виде. Ведь оплавление мрамора — дело крайне рискованное, поскольку материал плохо проводит тепло и от разницы температур может дать трещины. В конце концов удалось создать микронной толщины пленку, которая вроде бы никак не способна что-либо защитить, но, нанесенная на поверхность, приобретает совершенно новые качества. Ганозис проникает в верхний слой материала и образует на его поверхности стекловидную броню. Испытания показали, что мрамор, покрытый ганозисом, обладает чрезвычайно высокой устойчивостью к воздействию внешней среды: химически активным соединениям, содержащимся в атмосфере, микроорганизмам, перепадам температур, солнечной радиации и так далее.