Вокруг Света 1989 № 05 (2584) - [15]

Эпоха Ренессанса возрождает мечту о свободном полете. Но даже гению Леонардо да Винчи не удалось вырваться из плена представлений о том, что полет осуществим лишь при помощи удара крыльев о воздух.

Очередная попытка уподобиться птице была предпринята 31 мая 1811 года в Германии . К тому времени прошло уже 28 лет после первого полета воздушного шара братьев Монгольфье. Тем не менее, Людвиг Берблингер, портной из Ульма, был полон решимости перелететь через Дунай на крыльях собственной конструкции. Нетрудно догадаться, чем закончился этот полет для новоявленного «икара» — гравюра тех лет изображает его барахтающимся в реке рядом с тонущим «махолетом».

Спустя 80 лет идея «птичьего полета» оказалась оттесненной на второй план. В Риновских горах, в окрестностях Берлина, инженер и фабрикант Отто Лилиенталь совершил первые планирующие полеты на аппарате, состоявшем из сводчатых несущих плоскостей и жесткого хвостового оперения. Исследования Лилиенталя и его летательные аппараты из ивовых прутьев, обтянутых материей, стали поворотным моментом в истории воздухоплавания. Еще через 13 лет — 17 декабря 1903 года — в Соединенных Штатах оторвался от земли первый самолет с двигателем внутреннего сгорания.

Удивительно, но с появлением моторной авиации идея полетов с использованием силы человеческих мускулов отнюдь не умерла. Напротив, растущие знания в области аэродинамики лишь увеличивали ее притягательную силу. В 1912 году велосипедная фирма «Пежо» устроила во Франции специальные соревнования. Не обошлось и без мирового рекорда: педальный биплан «Авиетка» пролетел по воздуху... 12 метров.

Долгий и трудный путь пройден от тех крылатых попрыгунчиков до «Дедала», который вот уже три недели дожидается подходящей погоды, расположившись в одном из ангаров на аэродроме Гераклиона. Четверка пилотов изо дня в день совершает тренировочные заезды на велосипедах по дорогам Крита. Канеллос Канеллопулос, Эрик Шмидт, Фрэнк Скиоскиа и Грег Зак (поочередно) находятся в круглосуточной готовности — на случай улучшения погоды. Уже четыре раза включался предстартовый отсчет времени, и всякий раз полет приходилось откладывать в последнюю минуту из-за недопустимо сильного ветра. Предоставленных спонсорами денег хватит в лучшем случае до середины мая. Если до той поры полет не состоится, проект «Дедал» потерпит крах.

Что и говорить, пять или шесть часов за педалями, да не на земле, а в воздухе,— не шутка. «Справишься ли, Канеллос?» — обращается к греческому чемпиону корреспондент журнала «Гео». «А разве не то же самое я проделываю ежедневно на своем велосипеде?» — звучит в ответ. Похоже, он верит в свою звезду вопреки всему, хотя и не усматривает во всем этом предприятии особой романтики: «Это — как на любой велогонке, только там пейзажи поинтереснее».

Вечером 22 апреля погода, кажется, меняет гнев на милость. По телексной связи поступает оперативная сводка: ослабление ветра в центральной и восточной части Средиземного моря. Докладывает группа, расположенная на Санторине: северо-западный бриз, четыре-шесть узлов. Неужели дождались? «Летим!» — коротко заключает Стив Буссолари, руководитель полетов проекта «Дедал». Включается отсчет времени.

«Дедал» выкатывают на стартовую позицию, монтируют несущие плоскости. В 6.30 выходят в море катера сопровождения. Пилот втискивается в кабину, устраивается там в полулежачем положении. Конечно же, это он — счастливчик Канеллопулос! Кабину обтягивают прозрачной синтетической пленкой и закрепляют ее с помощью аппарата воздушной сварки.

В 7.30 Канеллос нажимает на педали, все быстрее раскручивается пропеллер, «Дедал» разбегается по слегка наклонной взлетной полосе и вскоре уже бесшумно скользит над лазурной гладью моря.

«Я думал, самым сложным будет взлет,— скажет потом Канеллопулос,— но это был и самый удивительный момент: шасси отрываются от земли, и ты вдруг чувствуешь, как крылья несут тебя, и слышишь только легкое жужжание педального механизма, стрекот пропеллера, свист ветра да собственное дыхание».

На экране дисплея в кабине — высота и скорость полета (даже здесь экономили каждый грамм веса: с приборов сняты кожухи, и взгляду открыто многоцветное хитросплетение электронных нервов «Дедала»). Два рычага, справа и слева от кресла пилота, служат для управления рулями высоты и направления. Два оборота педалей соответствуют трем оборотам пропеллера. На километр впереди движется катер, оснащенный навигационной аппаратурой со спутниковой связью — «Дедал» строго следует его курсу. Чуть поодаль плывут спасательные надувные лодки — на случай, если пилот не сможет дотянуть до Санторина.

Но Канеллопулос идет заметно быстрее и легче, чем предполагалось — чувствительный южный бриз подталкивает его вперед. Благодаря попутному ветру «Дедал» приближается к Санторину со скоростью почти 29 километров в час — на 5 километров быстрее расчетной.

Канеллос без особого труда удерживает машину в воздухе. Частота пульса у пилота не превышает 130—140 ударов. Полет проходит на высоте 8—10 метров от поверхности моря, около 1000 Вт вырабатывают сейчас тренированные ноги спортсмена, но лишь пятая часть этой мощности передается двигателю, львиная же доля преобразуется в бесполезную тепловую энергию. Что и говорить, не слишком эффективная машина — человек. За час организм пилота выделяет до литра пота, и эту потерю необходимо компенсировать, если он намерен дотянуть до цели. Не переставая вращать педали, пилот может «подзаправиться», всасывая питательную жидкость через трубку, соединенную с пятилитровой емкостью.