Вокруг Света 1987 № 05 (2560) - [31]

...Я вошел в просторный сарай. Узкие лучи солнца прорезали полумрак, пробиваясь через редкие щели в дощатых стенах и крыше. По сравнению с улицей здесь прохладно, но немедленно начинает пощипывать в носу от провяленной, с душком, рыбы.

Сарай — один из цехов фукуокского государственного предприятия по выработке соуса. Когда глаза после резкого внешнего света привыкли к темноте, взгляду открылись десятка два огромных деревянных бочек, стоящих двумя рядами на мощных подставках.

— Емкость бочки для производства «ныок мама» — десять тонн, а на нашем предприятии таких бочек полсотни. В частном секторе и кооперативах — еще около ста,— пояснил пожилой бригадир.

Вся бригада состоит, собственно, из него и помощника: вместе они выполняют работу распорядителя, сторожа и дегустатора. Только на загрузку и очистку бочки собираются несколько человек из разных цехов в этот, главный. В нем и происходит таинство рождения «ныок мама». В других цехах соус оценивают, разливают, придают ему товарный вид.

Одна из длинных стен сарая выходит прямо на бревенчатый причал, уперший ноги-сваи в дно речки. На его настил из шаланд выгружают сырье для соуса: засоленную еще на борту мелкую рыбу. Здесь, на солнцепеке, она лежит недолго, пока для нее не подготовят одну из бочек-гигантов.

— Лучше всего подходит рыба «ком»,— рассказывает бригадир,— но не всегда удается ее достаточно наловить. Поэтому принимаем также «зе» и «тит».

Все три разновидности мало чем отличаются друг от друга и на вид напоминают тюльку.

Загрузка бочки — дело трудоемкое. Сначала ее изнутри отскребывают от всего, что осталось от прежней порции. Потом выстилают чистыми циновками, наполняют рыбой, сверху засыпают крупной солью, кладут еще циновку и придавливают массивной деревянной крышкой весом в добрый центнер. В таком виде оставляют на целый год.

Бочки-великаны, в которых ферментуется будущий соус, и испускают тот самый дурманящий дух, который окутывает поселки Фукуока. Он впитал в себя йод и соль теплого моря, запах рыбы и дерева. За год остров дает стране более пяти миллионов литров самого вкусного «ныок мама». Полтора миллиона идут на экспорт.

Бригадир включил переносную электрическую помпу, и из тонкого пластикового шланга, протянутого из бочки, в столитровый глиняный кувшин потекла тонкая струйка. В луче солнца, проникшем через щель в крыше, она казалась золотистой.

Старик специально выбрал бочку, которая только-только поспела, чтобы дать мне ощутить аромат и вкус «свежака». Это самый ценный «ныок мам». В нем около сорока процентов питательных азотистых веществ. Последующий процесс производства сравним с доливанием кипятка в уже заваренный чай. В бутылках, которые поступают в торговлю, «крепость» соуса не превышает двадцати пяти процентов.

«Ныок мам» — гордость Фукуока, и на обеденном столе он занимает особое место в разных видах и вариациях. Здесь и тот самый «свежак», что при мне наливали из бочки, и чуть желтоватый, и совсем коричневый, и чистый, и разбавленный уксусом с мелко нарезанным жгучим красным перцем и тертой зеленой папайей. Есть и такой, вид которого с непривычки может шокировать: густая масса с полуразложившимися рыбешками. Впрочем, это дело вкуса.

Непосредственно производством рыбного соуса на Фукуоке занимаются полтысячи человек. Да еще две с половиной тысячи островитян выходят в море. Хотя любой морской дар — удача, но все же в этой армии тружеников голубой нивы есть своя специализация. Главная категория рыбаков Фукуока — конечно, ловцы рыбы «ком». Другие раскидывают сети на прочую рыбу.

До освобождения Фукуок добывал ежегодно более двадцати тысяч тонн морепродуктов, а сейчас только пятнадцать. В первые годы революционной власти рыбное хозяйство было вовсе в плачевном состоянии. Почти весь крупный морской флот вместе с его хозяевами ушел за море к чужим берегам. Остров стал последним пристанищем на вьетнамской земле для сорока тысяч преуспевающих сайгонских торгашей, военных и гражданских чинов, плативших любые деньги за место на судне, которое увезет их из Вьетнама.

Восполнить такую потерю флота нелегко. Эту задачу в меру сил выполняет местная судоверфь. Сейчас на острове 760 рыбацких судов, в основном — небольшие, и только половина из них — с моторами. Но, оценивая развитие рыбного хозяйства Фукуока, можно уверенно сказать, что дело идет на поправку.

Мы решили поужинать в маленькой закусочной. Навес из пальмовых листьев пристроен к одноэтажному домику. Зеленоватые и розовые неоновые лампы придают уют и экзотику. Полдесятка столиков с крохотными табуретками, цветы в горшках — вот и все убранство.

Юная хозяйка, стройная и высокая, с густой гривой черных волос и большими миндалевидными глазами, подвела нас к столику в углу. Из мощного блестящего кассетного магнитофона вырывались ритмы «Бони М», соперничая с музыкой из соседних, еще более скромных заведений.

— Здесь особенно вкусно кормят, и не совсем обычно,— сказал Зунг, местный товарищ, беря на себя выбор блюд.— И это заслуга хозяйки. Сумела сохранить реноме фирмы. Она и официантка, и шеф-повар. Отец после освобождения уехал за границу, а девушка осталась. Молодежь приходит сюда, как в гости к старой знакомой.