Вокруг Света 1987 № 04 (2559) - [16]

С бугра мы увидели ровный ряд армейских палаток, разбитых в неглубокой лощине. Палатки выделило для экспедиции Багеровское летное училище. Легкий ветерок трепал красный флажок на длинном шесте и бело-голубой вымпел «Вокруг света».

Владимир Щербанов отвел нас к «соленому» колодцу, где стояли в боевой готовности старенький бульдозер и экскаватор. Поисковики и просто любопытные расположились на высотках по верхнему срезу каменоломен. Горный мастер Александр Горшков в последний раз осматривает завал. Момент ответственный, ведь основная задача нынешней экспедиции — расчистить Главный вход, обрушенный взрывом в начале мая 1942 года. По воспоминаниям оставшихся в живых аджимушкайцев, недалеко от входа стоял дизельный двигатель, дававший свет под землю. Попала под обвал и пушка-сорокапятка с боевым расчетом.

Горшков отходит, Владимир Щербанов с бугра делает знаки бульдозеристу. Керчанин Николай Егорович Данилов вопросительно смотрит на саперов, которые успели уже прочесать осыпь.

— В земле много металла, работайте не спеша,— предупреждает старший прапорщик Евгений Сивак.

Данилов вытирает вспотевшие руки о спецовку и проворно лезет в кабину, берется за рычаги. Дизель ревет: край ножа цепляет израненную землю. Падают кусты, поднимается густое облако желтой пыли. Бульдозер оттаскивает породу в сторону и снова идет на приступ.

Прикидываем с Горшковым примерный объем земляных работ: если все пойдет нормально, к концу экспедиции вход будет пробит.

Однажды к Владимиру Щербанову, командовавшему техникой, подошел его старший брат Дмитрий, звено которого работало с другой стороны большого завала.

— Снаряды...— произнес он одно слово.

А случилось вот что. Работавший в пятерке Дмитрия житель поселка Аджимушкай Валерий Лесков, немного углубившись под осыпь, увидел комплект неразорвавшихся боеприпасов. Поисковики знали, что именно в этом подземном зале в марте—апреле 1942 года базировался склад боепитания Крымского фронта. Случившийся примерно тогда же пожар уничтожил сотни ящиков с патронами, разметал полуметровым слоем тысячи гильз и осколков. Когда точно и по какой причине произошел взрыв, так и осталось неизвестно. Трудно поверить, но под слоем земли, перемешанной с металлом, уцелели нетронутые 45-миллиметровые снаряды.

Валерию «везет» на такие находки не случайно: еще мальчишкой, не думая об опасности, он облазил эти каменоломни. Не один документ разыскал в камнях и передал в Керченский музей. С возрастом стал, конечно, осмотрительнее, в каменоломни теперь спускается только с экспедициями.

Саперы подошли к яме у завала. Для начала насчитали 53 отливающих никелем «карандаша». Саперы к таким находкам внешне относятся спокойно, считают, что главное — действовать умело и осторожно. Аккуратно берут снаряды в руки, выносят на свет и укладывают в кузов машины.

Я обратил внимание, как дельно помогает солдатам сухощавый пожилой человек в синей спецовке. Захотелось узнать, кто он, как оказался среди поисковиков — студентов и молодых рабочих, что привлекло его сюда.

— Татарников Николай Федорович,— представился он.— Из Омска. В экспедицию пригласил Щербанов. Почему меня? Да потому что я был здесь в мае сорок второго. Тогда мне не исполнилось и двадцати...

— Как вам удалось спастись?

— В начале обороны наша разведгруппа, выйдя на поверхность для связи с партизанами, была схвачена фашистами. Потом были перевалочные лагеря для пленных, Бухенвальд. Уцелел чудом — бежал с каторжных работ, вышел к своим.

Татарников помолчал и добавил:

— Через столько лет приехал сюда, обожгла память. Пока есть силы, решил помогать ребятам.

Разговор прервался с появлением двух женщин — пожилой и молодой с ребенком.

— Сейчас же иди домой, Валера!— строго скомандовала мать Лескова.— Картошку копать надо, жена тебя обыскалась, а ты вот где, в войну играешь!

Смущенный Лесков распрямил богатырский загорелый торс, с досадой воткнул лопату в осыпь:

— Тише! От крика вашего снаряды вот-вот разорвутся! Вон сколько их накопал.

Женщин сдуло как ветром. Саперы, укладывавшие снаряды в машину, засмеялись вместе с Лесковым. Напряжение схлынуло. Машина с надписью «Разминирование» отправилась в поле...

Под первым слоем снарядов открылся второй... Тракторист надолго заглушил двигатель. Две недели солдаты не отходили от завала. Всего они извлекли более трехсот взрывоопасных предметов — 45-миллиметровых снарядов, мин, гранат.

Однажды в руках Щербакова я увидел немецкую газодымную шашку, которая была в довольно хорошем состоянии. Позже мы передали находку военным химикам. Экспертиза установила: при сгорании этой шашки возможно получение фосгена — сильного отравляющего вещества, которое фашисты, как мы теперь знаем, применяли против защитников Аджимушкая.

К концу августа отвал возле главного входа в Центральные каменоломни напоминал террикон. В осыпь продолжал вгрызаться ковш экскаватора. При малейшем подозрении на опасность машинист Спиридон Кузьменко останавливал механизмы. К раскопу медленно приближались саперы, буравя потревоженную землю щупами, выслушивая миноискателями. В наушниках не смолкал комариный писк, но то не был взрывоопасный металл.