Вокруг Света 1987 № 01 (2556) - [5]

Разговор принимает сугубо технический характер.

Я осматриваюсь — над станком уходящий вверх обшитый бревнами колодец. Неспециалисту трудно представить, как удалось протащить все эти, отнюдь не миниатюрные механизмы и смонтировать их в пещере...

Таких буровых в обширнейшем подземном лабиринте две. А ведь эта штольня — одна из пятнадцати, потребовавшихся для разведки Удоканского месторождения.

— Месторождение уникальное,— продолжает уже наверху Осипов.— Но и проблемы оно ставит значительные. Взять хотя бы гигантские объемы предстоящих вскрышных работ. Немалые мощности здесь надо будет развернуть. Конечно, сюда пришла железная дорога. Это облегчает дело. И все же проблем остается много.

Владимир Михайлович замолчал, не расшифровывая своей последней фразы. Глядя на скупой пейзаж горных распадков и вспоминая слышанное мной и в равнинной Чаре, и на Апсате, и здесь, в горной Наминге, я и сам мог дополнить Осипова. Рассказывали, например, о том, что в Чаре зимой дым из труб поднимается строго вертикально и собирается в плоское сизое облако, неделями неподвижно висящее над поселком. А по утрам, когда водители БАМа выводят свои машины, над трассой повисает видный на десятки километров шлейф газа. Все это на языке экологов называется застойными явлениями воздуха. Проще говоря, отсутствуют ветра, которые бы очищали воздух. И потому массированное промышленное освоение этих мест — серьезная угроза чистоте здешнего воздуха.

И еще. По дороге из штольни в Намингу Осипов обсуждал со своими спутниками трудности, связанные с обеспечением поселка и штолен древесиной. Они на память перебирали отнюдь не многочисленные, несмотря на необъятность здешних просторов, леса и лески, дающие деловую древесину, и из разговора я понял, что за последние годы количество таких лесов значительно сократилось. Сказалось соседство со строительством БАМа. Дороге тоже был нужен лес. Но ведь сколько бы ни рубили геологи и бамовцы лес, их потребности не сравнить с теми, что возникнут у будущего горно-обогатительного комплекса. И если эти, почти нетронутые пока просторы уже сегодня страдают от человеческой деятельности, значит, нужно заранее думать, как сохранить природу этих мест в будущем.

Дорогу обступают лиственницы. Сквозь них просвечивает цепь озер, а затем перед нашей машиной разом распахивается вся Чарская долина от Удокана до Кодарского хребта. Вечернее солнце, осенняя хвоя и листья окрашивают ее в горячий багряный цвет. Облака кажутся неподвижными на фоне летящих за окном стволов. Над облаками — сверкающие льдом и снегом вершины. Даже когда солнце скрывается и краски долины гаснут, горные вершины не утрачивают своей холодной отстраненной красоты. И именно там, в складках этих гор, невидимые и неслышные отсюда, гудят моторы машин, стучат буровые станки — готовится площадка для будущего промышленного центра в северном Забайкалье.

Здесь же, в долине, напоминанием об этой работе служат несколько строений и дощатый временный настил железнодорожной станции Новая Чара да две уходящие к дальним горам ниточки рельсов. Именно этим рельсам предстоит в будущем принять на себя груз удоканской меди, апсатского угля, чаротоккинских железных руд и многое-многое другое, что тысячелетия хранили Чарская долина и окружающие ее горы.

Сергей Костырко, наш спец. корр.

Чарская долина

«Ищите золото в земле…»

См. № 4 , 5 за 1986 год.

О том, что такое дороги Эфиопии, я услышал сначала в выгоревших до белизны палатках советского автоотряда на окраине Аддис-Абебы. Рассказывали наши шоферы — много испытаний выпало на их долю. Тяжелые машины, перевозившие медикаменты и продукты для пострадавших от засухи, буксовали в песках раскаленной пустыни, карабкались на каменные кручи высокогорных перевалов, где горела резина, а моторы и люди задыхались от нехватки кислорода. По красным дорогам саванны в Огадене — в клубах красной пыли не было видно кузова впереди идущего грузовика — я ездил на буровую советской нефтепоисковой экспедиции. Там, в городе Дыре-Дауа, познакомился с нашими геологами, которые вдоль и поперек исколесили и прошагали страну, отыскивая залежи полезных ископаемых. Там же я встретился с Василием Николаевичем Сергиенко, прибывшим из Кемеровской области, чтобы помогать эфиопскому Институту геологических исследований в поисках фосфатного сырья.

— Эфиопия еще слабо изучена геологически, а советская геологическая школа — одна из передовых, она имеет большой опыт в проведении съемочных и поисковых работ,— веско говорил Сергиенко.— Наше сотрудничество началось в семидесятые годы. Именно тогда Владимир Казьмин за несколько лет составил мелкомасштабную геологическую карту страны. Очень полезную карту — для нас и для эфиопских друзей. Используя ее, я предложил целую программу поиска фосфоритов, залежи которых имеются и в Огадене. В Эфиопии уже известны месторождения марганца, никеля, меди. Разведаны залежи железной руды. В Данакильской впадине залегают мощные запасы каменной и калийной солей, а в кратере Дафан — месторождение серы. Велики запасы строительных материалов.