Вокруг Света 1986 № 10 (2553) - [7]

Владимир раскрыл журнал, затем подошел к окну и, не поворачиваясь к классу, начал говорить.

И неожиданно услышал свой голос словно со стороны и удивился его странному звучанию. Он отошел от окна...

Перед глазами высилась баррикада. Кругом сновали вооруженные люди, гремели ружейные выстрелы. Запахи гари и пороха, дым стлались волной по узкой улочке. Кругом валялись пустые гильзы, обрывки каких-то бумаг, тряпок, окровавленные бинты. Вдруг Владимир увидел себя, а вокруг — притихших ребят своего класса. Из-за угла показалась колонна версальцев, и Владимир потащил ребят в ближайшую подворотню, откуда поле битвы было видно как на ладони.

Над баррикадой взвилось красное знамя. Странно, но Светов сразу узнал среди ее защитников булочника из соседнего квартала — Жана. Вот женщина с красной повязкой на голове — это цветочница Мари... Этот долговязый парень с пистолетом в руке и саблей в другой — Антуан-башмачник... Владимир вдруг стал ясно различать крики обороняющихся:

— Да здравствует свобода!.. Да здравствует коммуна!..

Ребята, взволнованные не меньше его, рвались на баррикаду. Кто-то ловко брошенным камнем сбил каску с головы версальца. Владимира захватил азарт сражения. Еще бы минута, и он сам бросился на баррикаду.

Но... не размахивает больше саблей Антуан, сраженный вражеской пулей... Истекает кровью Жан... Знамя коммунаров в руках у красавицы Мари, вставшей во весь рост на баррикаде...

— Назад, отступайте,— вдруг вскрикнул кто-то из девчонок.— Там пушка!

— Эх, гранату бы сюда! — прошептал Светов.

Грянул выстрел. Снаряд разорвался прямо на баррикаде. Когда дым рассеялся, знамени не было. И вдруг зазвучала «Марсельеза». Это пел Светов, пели ребята. Песня звучала все громче и громче, заполняя всю улицу, весь Париж... Офицер что-то приказал солдатам, и те подняли ружья...

— Вы не смеете! — крикнул Светов и, сжав кулаки, бросился вперед.— Это же дети!

Раздался залп, и все вдруг окутал дым.

Класс молчал. Было слышно, как билась о стекло проснувшаяся от весенних лучей муха. Светов разжал кулаки и поднял голову. На глазах у ребят застыли слезы, проверяющая не успевала что-то записывать в свою огромную тетрадь, изредка бросая на учителя недовольный взгляд. О домашнем задании он даже не вспомнил.

— В жизни не слышала ничего подобного! — как сквозь сон доносился до него уже в учительской хрипловатый голос проверяющей.— Это не урок, а бог знает что... Ни плана, ни методики, ни закрепления пройденного материала, даже домашнего задания не задали... А этот дикий возглас про какую-то гранату? Может, вы нездоровы?

Светов помотал головой и, не дослушав до конца, вышел в коридор. Там, сгрудившись у окна, его ребята что-то рассматривали.

— Что у вас тут? — устало спросил Владимир у Мальцева, заводилы класса.

Тот протянул ему гильзу от старинного ружья.

— Я нечаянно...— пробормотал Мальцев,— тогда... у баррикады подобрал.

Кир Булычев. Город наверху

Продолжение. Начало в № 7—9.

Крысолов был маленький, бледный, какой-то полупрозрачный, похожий на привидение. Он возник перед Крони неожиданно, словно прошел сквозь стену. Через плечо у него висели две убитые крысы, а в руке было короткое копье с широким лезвием. Он издали поклонился стражнику, спешившему вдоль туннеля, и Крони подумал, что опасности крысолов не представляет, потому что если его и спросят, не видел ли чего подозрительного, то он ответит лишь, что встретил стражника.

— Доброе утро, господин,— сказал охотник, когда Крони поравнялся с ним. Крысоловы неплохо бы зарабатывали, если бы крысиная охота не была монополией господина Штури, Директора отдыха и развлечений. Ему сдавали шкурки, и он выдавал процент охотникам — маленькой замкнутой касте, сохранившейся с давних времен.

— Крысолов? Ты не видел здесь бунтовщиков?

— Никак нет, господин,— удивился крысолов, и Крони ему не поверил.— Какие могут быть здесь люди? Никто сюда не ходит. Даже трубари сюда не забираются.

— Врешь ты, крысолов,— сказал Крони.— Палка по тебе плачет.

— Нет, разве я посмел бы? Ни один трубарь сюда не забирается. Даже такой отважный и ловкий трубарь, как Крони.

Крысолов смотрел на Крони преданно и невинно.

— Ты его знаешь? — спросил Крони.

— Я его видел,— сказал охотник.— Как вас, господин стражник.

— Это любопытно,— сказал Крони, потому что ничего лучшего не придумал.

— Осмелюсь сказать,— продолжал крысолов,— что у шахты за поворотом сидят в засаде три агента. И вы, без сомнения, будете рады их встретить.

— А если нет?

— Если нет, то господину лучше следовать за мной.

Через пять минут быстрой ходьбы крысолов остановился у стены, раздвинул кабели, и за ними обнаружился люк. Люк вел в вентиляционный колодец, к стене которого были прикреплены скобы.

— Шестой ярус отсюда, господин,— сказал охотник.— Я посоветовал бы вам снять фуражку, потому что бунтовщики могут выстрелить без предупреждения.

— Спасибо,— сказал Крони, ставя ногу на первую скобу. Он снял фуражку и протянул охотнику.— Возьми, может, пригодится.

Шестью ярусами ниже Крони обнаружил в стене такой же люк. Люк не открывался. Видно, был закрыт на задвижку. Крони решился постучать в него.