Вокруг Света 1986 № 10 (2553) - [48]

— Но майор Курио тоже недавно вернулся оттуда и нас обнадежил.

— Не везде у вашего депутата такая власть, как тут.

Соломонов суд

Грузовик еще резвее запрыгал на выбоинах, когда мимо побежали поставленные вкривь и вкось одноэтажные хибарки.

— Серра Пелада?

— Нет, до нее еще несколько километров, а это Курионополис.

— Это что же, в честь майора Курио? А почему вы с семьей не живете здесь? К прииску-то гораздо ближе.

— Ну нет. В Марабе каждый день кого-нибудь убивают, но хотя бы соседи — люди приличные. А тут две с половиной тысячи публичных домов... Где тут место семейной женщине с четырьмя детьми?

Грузовик в последний раз тряхнуло, и он встал у шлагбаума. Прежде чем попасть в Серра Пеладу, надлежало по указу майора Курио пройти полицейский досмотр. «Доктора», скрестив руки на груди и склонив головы, наблюдали за процедурой:

— Смотри, как шарят! Только что в рот не заглядывают.

— Чувствуется опыт работы в охранке. Набили руку на политзаключенных.

Новички знали, что говорили. Майор Курио и его люди действительно были заброшены сюда Национальной службой информации еще в начале 70-х годов. Золота тогда и в помине не было. Но в районе Марабы противники военной диктатуры пытались основать базу повстанческого движения. Секретная служба и десять тысяч солдат получили приказ подавить эту попытку. Через три года приказ был выполнен — из шести десятков партизан в живых остались едва ли шесть человек.

Но майора Курио с подчиненными оставили в Марабе на случай непредвиденных осложнений. После находки Жозе сюда повалили толпы авантюристов. Заявки отбивали друг у друга кулаками и оружием. Двенадцать участков, самых многообещающих, один за другим отняли у Жозе наглые и хорошо вооруженные пришельцы. Но и «порядок», который установили люди майора Курио, ничего ему не вернул. Жозе был достаточно научен горьким опытом, чтобы не жаловаться попутчикам на этот «порядок». Они и сами скоро с ним познакомятся.

После досмотра приезжие влились в толпу. Она стекалась из дощатых бунгало проспекта Миллионеров, из-под навесов, сделанных из подпертых палками кусков толя или брезента. Гаримпейро шли к конторе с бронзовой доской в честь майора Курио, возле которой высилась мачта. На ней майор каждое утро в восемь часов собственноручно поднимал флаг. Окруженные пропотевшими и перемазанными лиловой глиной старателями, Жозе и его спутники выслушали речь майора, тоже составляющую обязательную часть церемонии.

Жозе услышал, как попутчики-«доктора» перебрасываются едкими репликами:

— Что это он так напустился на коммунизм? Тут коммунизма, наверное, днем с огнем не сыщешь.

— Мы же с тобой видели майора на днях в столице. Ему там в палате депутатов приходится заседать с Женоино Нето, уцелевшим после расправы партизаном. Не встретились в сельве, зато оказались вместе в конгрессе. Злобу майора можно понять.

— Я думаю, он зол потому, что это его лебединая песня. Не будет старателей в Серра Пеладе, кончится и политическая карьера майора.

— Бывшие коллеги не дадут пропасть.

Было самое время для Жозе расстаться с новыми знакомцами. На прощанье они сетовали, что ни город, ни одна улица не названа в его честь, нет даже бронзовой доски. Всю славу перехватил майор Курио.

— Но ничего, мы прославим вас в нашей книге о Серра Пеладе,— пообещал один.

— Где тут можно получить участок? — спросил другой.

— В Соломоновом суде,— ответил Жозе.— Есть у майора два верных человека. Горный инженер Алмеида и председатель кооператива гаримпейро Бонифасио, бывшие агенты спецслужбы. Эти двое все и решают. И участки распределяют, и лицензии на торговлю в Серра Пеладе выдают.

— Представляю, сколько к их рукам прилипает золота! И майора, надо думать, они не обижают.

— Побывайте в суде, поймете, за счет чего майор собирает голоса гаримпейро и как велика его власть,— не удержался Жозе.

В суде «доктора» сначала увидели помост. Стоящие на нем люди — одни с наполовину обритой головой, другие с простриженной в волосах дорожкой — были связаны друг с другом нейлоновой веревкой, стягивавшей им запястья левых рук.

— Это осужденные,— пояснил прохожий.— Потом их всех вывезут на Трансамазонику и там бросят на произвол судьбы.

— За что?

— Майор Курио знает.

Перед зданием собралась толпа. Таяла она быстро — суд вершился с завидной скоростью: ни прокуроров, ни адвокатов, ни присяжных, ни предварительного следствия.

— Что у вас?

— Поймали этого типа на участке бамбуррадо.

— Сержант, в каталажку вора!

— Сеньоры, я просто шел мимо к своему шурфу.

— Решение Соломонова суда окончательное и обжалованию не подлежит.

«Доктора» переглянулись.

— А как же презумпция невиновности и неприкосновенность личности?— пробормотал один.

— И сомнение, видно, здесь не истолковывают в пользу подсудимого,— заметил другой.

Нельзя сказать, что приезжие были особенно поражены этой сценой. Телерепортаж из Марабы видела вся Бразилия. Перед камерами телевидения как-то раз репортеры брали интервью у местного сыщика Абаде, разоблачавшего махинации здешнего муниципального советника Жоана Шамона. Во время передачи в студию вошел брат Жоана Салвадор, начальник полиции Серра Пелады, с одним из подчиненных. И на глазах у изумленной публики приказал Абаде: