Вокруг Света 1986 № 01 (2544) - [21]

Я был первым внуком в семье, дед меня любил и часто брал на прогулки или в музей. К старости он ослеп, и я хорошо помню, что, когда мы поднимались на Акрополь, дед руками трогал колонны Парфенона. А в Национальном музее он так же на ощупь изучал статуи: ему единственному это разрешалось — так велико было уважение к ученому. Дед рассказывал мне, что древнегреческие статуи надо не только созерцать, но и изучать фактуру мрамора, принимающего живое тепло тела...

Находка в Вергине

У подножия лесистых гор Пиерия лежит долина, разбитая на множество серых, желтых, коричневых квадратов — распаханных, покрытых жнивьем или зеленых. Здесь, у реки Альякмон, на северо-западе нынешней Греции, и стоял город Эги — великолепная столица македонских царей.

Первым, кто внимательно проштудировал работы древних историков и пришел к выводу, что столицу нужно искать возле селения Вергина, был француз Леон Эзе. Предпринятые им в 1861 году раскопки явили миру дворец. Другая сенсация — македонская сводчатая могила; захоронения подобного типа до тех пор не были известны. Усыпальница имела фасад, копирующий фасад храма и датировалась четвертым столетием до нашей эры. Леон Эзе понял, что стоит у начала удивительных открытий, что он обнаружил важный центр македонской культуры. Ученый был абсолютно уверен, что насыпи скрывают и другие памятники.

Особенно привлекал археолога большой холм на краю найденного древнего кладбища — 110 метров в диаметре и 12 метров высотой. Он напоминал описанные Гомером насыпи, которые делали греки над захоронениями погибших героев. Л. Эзе был убежден, что внутри Большого кургана, как его называли местные жители, богатое захоронение. Но исследовать его археолог не успел.

Раскопки Л. Эзе продолжил греческий археолог Константинос А. Ромейос, тогда уже уважаемый профессор Салоникского университета. В 1938 году ученый обнаружил на каменной террасе, поднятой над долиной, еще одну македонскую могилу. Она была, к сожалению, ограблена, но остались обломки мраморных дверей и фрагменты большого трона — эти предметы удалось позднее реставрировать.

По фризу фасада шла многоцветная роспись. Сохранилась краска и на ионических капителях полуколонн. По своей конструкции, архитектуре, размерам захоронение отличалось от других, более простых. Константинос Ромейос разделял мнение Леона Юзи, что в Вергине надо искать крупный македонский центр. Но исследовательская работа и раскопки были прерваны второй мировой войной.

...Однажды в теплый осенний день на окраине деревни встретились два человека. Ромейос был уже стар и сгорблен. Он что-то чертил на песке и говорил. Второй — Манолис Андроникос — был молод. Он внимательно прислушивался к словам учителя.

— Я много думал. И сейчас совершенно убежден, что копать надо здесь, — сказал Ромейос и вновь начал чертить линии, понятные лишь им двоим.— Захоронение надо искать не в центре кургана, а здесь. Не повторяй моих ошибок. У меня уже нет сил. Я скоро умру.

Старик махнул рукой — собственная жизнь его мало интересовала. В эти минуты он передавал талантливому ученику эстафету: открывал Манолису Андроникосу тайну Большого кургана.

Прошли десятилетия...

За долгие годы раскопок Большого кургана археологи обнаружили три могилы и основание здания. По мнению М. Андроникоса, это были царские гробницы, а здание — традиционным греческим Герооном, под которым погребены погибшие герои. Хотя традиция такого рода давно существовала в Древней Греции, сам факт наличия ТРЕХ могил под одной насыпью был совершенно беспрецедентным.

Самая маленькая могила — два на три метра и высотой в три метра — была ограблена еще в древности. Воры, разбив одну из плит перекрытия, проникли внутрь. В камере археологи нашли разбросанные кости, осколки чернофигурных ваз.

Но фрески, к счастью, воры не повредили. Одна из них, «Похищение Персефоны», написана столь живо, с таким поразительным мастерством, что специалистам стало ясно — работа создана великим мастером. До наших дней дошло свидетельство историка Плиния Старшего, что выдающийся художник IV века до нашей эры Никомах однажды в очень короткий срок создал неповторимую сцену похищения Персефоны. Полагают, что фреска, найденная в Вергине, и есть его работа.

На другой фреске была изображена сидящая женщина, возможно, мать Персефоны — богиня Деметра, на третьей — три женские фигуры.

Вторая из найденных могил имела дорический фасад и горизонтальный карниз с раскрашенным фризом. На фризе метровой высоты и пятиметровой длины изображена сцена охоты на льва и кабанов. Центральная фигура юноши удивительно напоминала мозаичный портрет Александра Македонского. Он как бы приподнят над остальными фигурами. По мнению М. Андроникоса, портрет можно было датировать 320 годом до нашей эры.

Удача придала ученому новые силы: раскопки пошли интенсивнее. Наконец внутри той же насыпи наметились контуры еще одной могилы.

Когда приблизились к величественному мраморному фасаду, к плотно закрытым дверям, спрятанным за двумя колоннами, археологи поняли, что могила не разграблена. И решили изменить традиционную стратегию раскопок — сначала вскрыть захоронение со всех сторон. Тут обнаружилось, что по всей длине стены каменного строения покрыты штукатуркой, а этого в македонских могилах ранее не встречалось. При более внимательном обследовании оказалось, что могила имеет две камеры. На крыше главного помещения на кирпичах следы штукатурки и черные пятна сажи. Здесь же нашли два железных меча, наконечник копья, множество мелких железных предметов. Среди них украшения для сбруи. И тоже со следами копоти и сажи.