Вокруг Света 1983 № 05 (2512) - [32]

— Вот и солнышка дождались,— сказал он и снова обратил мое внимание на хоровод героев «Калевады».— Поначалу руки фигур получались словно в рукавицах. Не нравилось мне это. Потом придумал: из двух узеньких лычек стал делать пальчики и «пришивать» их. Получилось лучше. Самое трудное — схватить движение, выражение лица. Сложно поставить и голову, найти ее поворот. А ведь от этого зависит характер. Вот хозяйка Похъелы, старуха Лоухи из «Калевалы». Видите, какой у нее хищный нос и злой оскал. Я долго искал этот рисунок лица. Нос как-то быстро получился, а вот челюстей пришлось сделать много. Два месяца я трудился над Лоухи. Кстати, у моих учеников в нашей народной студии «Сампо» скульптуры пока не получаются, но лапоточки, шкатулки, солонки выходят отменные...

На другой день я зашла в отдел народного творчества Карельского музея изобразительных искусств. Среди заонежских вышивок, изделий художественного ткачества и прялок в скромной стеклянной горке стояли берестяные человечки Костылева.

Чуть наклонив набок голову, опустив устало плечи, задумчиво смотрит на топор мудрый Вяйнямейнен. Кажется, вот-вот он скажет:

Ты, топор остроконечный

С лезвием железным гладким!

Мнил ты, что рубил деревья,

Воевал с косматой елью,

Направлялся к диким соснам,

Враждовал с березой белой...

Странно, но с этими словами я вспомнила последний наш разговор с Василием Александровичем Костылевым. Он говорил:

— Вот многие называют мой материал берестой, я же называю его берестой. Так и в народе ее называют... А впрочем, как в душе поется это слово, так и надо, наверное, произносить его.

г. Петрозаводск, Карельская АССР Е. Фролова Фото В. Грицюка и С. Пивоева

В городе Ромео и Джульетты

— В ерона, синьор, — сказал мой попутчик Джузеппе, — это... Верона! Я сам родом из этого города. О, у нас тут есть что посмотреть! Дома Ромео и Джульетты, например. — Джузеппе раскрыл в улыбке крепкие, чуть желтоватые зубы.

— Потом у нас Арена, театр, триумфальные арки и мост времен Древнего Рима, крепость Кастельвеккьо, площади Бра, Эрбе и Синьоре! А от меня передайте привет Паоло, моему приятелю. Он работает гидом. Вы узнаете его по бляхе, черным очкам и большому вихру...

Древняя Верона. Раскинувшая свои улицы у подножия Восточных Альп, она с незапамятных времен считалась ключом к Северной Италии. Здесь, в крутой излучине реки Адидже, строили свои укрепления венеты, реты и этруски, чтобы противостоять воинственным гельветам и германцам, нападавшим с севера, со стороны нынешнего перевала Бреннер. Но в конце концов весь край был завоеван Древним Римом, чьи легионы являлись сюда с юга, из-за реки По.

От вокзала улица Корсо Порто Нуова, прямая как стрела, привела меня в современный центр города — на площадь Пьяцца Бра, где сквозь яркую хвою ливанских кедров я увидел массивные арки древнеримского амфитеатра, по-местному — Арены.

Арена — нынешний символ Вероны — возведена в I веке нашей эры. Имена ее строителей забыты. И немудрено. Из древнеримских писателей лишь Плиний Младший в письме к Валерию Максиму мельком упоминает Арену, сообщая, что на ней устраивают бои «со свирепыми африканскими пантерами». Многие годы из стен Арены выламывали мраморные блоки для новых городских построек, а в страшное землетрясение 1183 года наружная, более высокая стена амфитеатра рухнула. Уцелел лишь его фрагмент, так называемое крыло. Но внутренняя стена из 72 двухъярусных арок, к счастью, сохранилась полностью.

Внутрь Арены ведет темный коридор из грубо отесанных камней. Я прошел под его сводчатым потолком, и скоро перед глазами распахнулся громадный, залитый солнечным светом амфитеатр. От овальной арены уступами круто подымались на тридцатиметровую высоту каменные скамьи. Я насчитал сорок шесть рядов, и на них вполне могли разместиться двадцать с лишком тысяч зрителей. Отсюда античные веронцы наблюдали за боями гладиаторов, их схватками с дикими зверями.

Сейчас в северной части Арены монтировали низкую, довольно просторную платформу. Она оказалась заваленной строительным лесом, трубами, железными конструкциями. Отовсюду несся гулкий перестук топоров, молотков, визг электродрелей...

«Давайте говорить по-русски!»

К западу от Пьяцца Бра тянется долгая терраса со множеством кафе и кондитерских. Это любимое веронцами место встреч, неспешных вечерних прогулок. Фоном террасы служит анфилада колоритных трех- и четырехэтажных зданий XVI—XIX веков.

Под тентами отдыхали в плетеных креслах туристы. Глядя на них, мне тоже захотелось выпить чашечку капючино — кофе со взбитыми сливками, популярнейший в Италии напиток. Поверх вспененных сливок бармен кидает щепотку размолотого кофе или какао, и чашка с ароматной влагой в самом деле становится похожей на монаха-капуцина с его коричневым балахоном.

Чуть в стороне от компании туристов из ФРГ, положив ногу на ногу, со стаканом лимонада в руке сидел человек с приметной бляхой на лацкане пиджака, в темных очках и с копной седеющих волос. Несомненно, это был гид Паоло, которого описал мне Джузеппе. И я попросил разрешения присесть за его столик.