Вокруг Света 1983 № 05 (2512) - [12]

— Кто идет?

— Свои.

— Пароль! — Щелкнул затвор винтовки.

Виктор Турин чуть выглянул из-за дерева и увидел красноармейца с винтовкой.

Через несколько минут выяснилось, что парашютисты вышли ко второй линии нашей обороны, которую держали пехотинцы стрелкового полка.

Вернувшись на свой аэродром, десантники узнали, что к своим вышли двадцать четыре человека. Пробрался и Перепелица. И каждый из них был награжден орденом Красного Знамени.

В газете, в вечернем сообщении Советского информбюро от 11 ноября 1942 года, они прочли: «Летчики Черноморского флота совершили налет на вражеский аэродром. Советские бомбардировщики сделали по пять-шесть заходов на цель. Затем появились штурмовики, которые обрушили свои удары на прожекторные и зенитные установки противника. Вслед за этим наши транспортные самолеты сбросили с небольшой высоты парашютистов. Приземлившись, наши десантники подожгли находившиеся на аэродроме самолеты и скрылись. Всего в результате этой операции сожжено 13 и серьезно повреждено 10 немецких самолетов. Наши десантники пробились через линию фронта и вышли в расположение советских войск».

Уже прошел месяц после выполнения этого необычного боевого задания, когда Фрумин обратился с вопросом к Турину:

— Виктор, скажи, зачем ты свистел, когда с егерями встретились?

— Не мог стрелять в спину. Как-то неприятно себя чувствовал.— Старшина Турин застенчиво улыбнулся.

А. Григорьев, капитан 2-го ранга

Всегда свежий кокос

Е сть много способов утолить жажду в знойный день — от газированной воды до кислого молока. Но в тех странах, где растет кокосовая пальма, ничто не может конкурировать с ее молоком. Именно так называют мутноватую жидкость, которой полон незрелый орех.

Можно спорить о вкусе кокосового молока — большинству оно нравится, но есть люди, которые находят его похожим на мыльную воду, — нельзя не согласиться в одном: оно всегда прохладно. Если, конечно, орех только что вскрыт, ибо природа создала ему такую теплоизоляцию, что о кожуру на солнце можно руку обжечь, а внутри невысокая температура.

На Юкатане в Мексике на любом базаре, у дороги, на площади стоят торговки кокосовым молоком — точь-в-точь, как у нас газировщицы. Только нет ни льда, ни приспособлений, чтобы мыть стаканы, так как и стаканов, естественно, не имеется. Да и зачем они, если пить можно прямо из ореха?

Единственное оборудование здесь — мачете. Подошел покупатель, выбрал орех, и мелкая предпринимательница двумя-тремя точными ударами вскрывает его.

Дело вроде бы несложное, но когда улица раскалена, в горле пересохло, полмира отдашь за глоток прохладного питья — покупателей хватает. И работает продавщица не хуже лесоруба. Не меньше. И не легче.

Фото Ф. Зинько

Бамбуковая крепость

С утра во дворе перед домом старейшины собралась большая толпа. Расставлены длинные столы с угощениями. В передней комнате в старинной бронзовой курильнице с изваяниями драконов и мифических львов, больше похожих на собак, курились ароматные палочки, и сизый сладковатый дымок наполнял помещение. По обе стороны от курильницы в бронзовых подсвечниках, которые изображали стоявших на черепахах журавлей с цветками лотоса в клювах, горели свечи. Вошли несколько старушек, отвесили семь поклонов, сложив ладони перед лицом, и вышли. Все члены рода Хоанг собрались сегодня помянуть предка — первого из Хоангов, поселившихся в общине Нгуенса уезда Тиенхынг.

Хоанги живут в разных деревнях. Несколько человек обосновались в Тхайбине и даже в Ханое. Из Тхайбиня приезжают всегда, а вот ханойские родственники — нечастые гости. Все-таки дорога неблизкая. Но, не имея возможности приехать, они присылают с оказией или по почте подарки.

День памяти предка Хоангов справляется в 16-й день первого месяца по лунному календарю — между серединой февраля и серединой марта. В этот день с утра собираются все члены большого фамильного клана. Незамужние девушки могут не приходить. Все равно, выйдя замуж, они перейдут в другой клан.

До этого мы подвезли голосовавшего на дороге человека. Он оказался служащим из Тхайбиня и спешил в общину Нгуенса на семейный праздник. Я и раньше знал, что во Вьетнаме в трудовых договорах, кроме очередного отпуска, рабочему или служащему полагаются еще три свободных дня в год с сохранением содержания. И пользоваться ими он может когда пожелает.

Я сначала не понимал этого тем более что в самом трудовом договоре отделения ТАСС с вьетнамскими сотрудниками обозначен туманный довод: «по семейной надобности». И только когда секретарь-переводчик отделения Нгуен Хыу Хынг, взяв эти три дня, поехал из Ханоя за двести километров в свою деревню, он объяснил: «Сбор семьи для поминания предка».

Наш попутчик носил фамилию Хоанг. И теперь мне довелось побывать на таком «сборе семьи» его однофамильцев, а следовательно, по вьетнамским понятиям, родственников. По крайней мере, родственниками считаются люди, носящие одну фамилию и живущие в одной общине.

Во Вьетнаме чаще говорят «община», а не просто «деревня». Дело в том, что с далеких времен эти два обозначения существуют параллельно. Иногда они синонимы, но по большей части нет. Деревня во Вьетнаме, как и всюду в мире, это большая группа крестьянских жилищ, стоящих рядом друг с другом.