Вокруг Света 1983 № 04 (2511) - [11]

Неожиданно к ним подошла прислуга Мелартов.

— Господина офицера вызывает русский солдат.

— Не вызывает, а просит, — поправила ее хозяйка. — Где он?

— В прихожей.

Нечогин проворчал недовольно:

— Что там еще? Даже в новогоднюю ночь не дадут отдохнуть...— Он поцеловал полицмейстерше руку и вышел в прихожую.

У двери стоял бородатый унтер-офицер в валенках и белой от снега шинели. Приложив руку к папахе, он вытянулся и доложил простуженным басом:

— Вашескородие, шпиена на границе поймали!

— Какого шпиона? Что ты мелешь, Капин? — возмущенно прикрикнул на унтера Нечогин.— Померещилось небось. Опять на посту водку пил?

— Никак нет, вашескородие, сегодня не употреблял. А шпиен настоящий. При пакетах. Хотел, видно, их из Хапаранды в Торнео перевезти, но мы его схватили. Вы же сами говорили, что шпиены через границу разные книжки пытаются перевозить, чтобы народ против войны и против самого царя возмутить.

— Хорошо, Капин, подожди. Я сейчас оденусь...

По дороге на пропускной пункт, слушая хруст шагов идущего позади унтер-офицера, Нечогин вспоминал грозные телеграммы и предписания начальника финляндского жандармского управления генерал-майора Еремина о незамедлительной поимке всех подозрительных лиц, которые могут попытаться проникнуть через границу.

Нечогин рванул примерзшую дверь. Дежурный офицер встал из-за стола и подробно доложил о ночном происшествии.

Слушая рапорт, Нечогин рассматривал задержанного, который сидел в углу и безразлично смотрел в окно. В голове Нечогина привычно укладывались приметы для протокола допроса: «Ниже среднего роста, блондин, лицо скуластое, глаза узкие, серые, волосы русые, длинные, до плеч, как у женщины, усы редкие, бороду бреет, сухощавый, но, как видно, узловат и мускулист. Под глазом синяк. Наверно, стражники, когда связывали, угостили»,— догадался подполковник.

Положив на стол бланк допроса, Нечогин закурил и, пустив в лицо задержанного струю дыма, спросил:

— Имя?

Нарушитель даже не повернул головы. Его взгляд по-прежнему был прикован к чему-то невидимому за окном.

— Я спрашиваю, как тебя зовут? — повысил голос подполковник.

Нарушитель по-прежнему молчал. Переводчик Нисканен подошел к столу, сказал:

— Вашескородие, он по-русски не понимает. Это Руонала. Его здесь хорошо знают.

— Скажи ему, пусть назовет имя и где родился,— приказал Нечогин.

Когда Нисканен заговорил по-фински, задержанный обернулся, начал отвечать на вопросы.

— Так, значит, Эрик-Юрье Руонала,— повторил Нечогин, записывая сведения в протокол.— Родился 8 декабря 1883 года. Значит, ему недавно исполнилось тридцать два,— подсчитал он.

— Выглядит, однако, старше своих лет.

— Где работает?

— В экспедиционной конторе «Ларе Крогиус» в Хапаранде,— перевел Нисканен.— Живет здесь у портного Гранлунда на Большой средней улице.

— Беспартийный?

— Член социал-демократической партии Финляндии.

— Так вот что это за птица! — вскричал Нечогин. — Что в пакетах?

— Он не знает.

— Как это — не знает? Врет. Капин, дай сюда пакет!

Унтер-офицер положил пакет на стол, шашкой разрезал бечевку. Из-под оберточной бумаги выглянула пачка брошюр. Нечогин схватил одну из них, прочитал:

— «В. Ленин. Социализм и война (Отношение РСДРП к войне)». Та-ак-с! А ну, что говорят социал-демократы о войне? «Теперешняя война есть империалистическая война». Гм-м. Капин! Нечего тут прислушиваться. Шагом марш на пост! Ишь, уши развесил. Нисканен, дайте другой пакет!

Нечогин раскрыл второй пакет. В нем оказалась толстая пачка номеров газеты «Социал-демократ».

— Посмотрим, что это за газета, — произнес подполковник, разворачивая лежавший сверху номер. — «Несколько тезисов». Гм-м. — Палец его следовал по строкам. — «Социальным содержанием ближайшей революции в России может быть только революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. Революция не может победить в России, не свергнув монархию и крепостников-помещиков». Да за доставку такой газеты в Россию полагается смертная казнь или каторга! — окончательно протрезвев, воскликнул Нечогин и стукнул кулаком по столу. — Так кто тебе поручил везти это через границу?

— Он не знает,— перевел ответ задержанного Нисканен.

— Как это не знает? — вскочил Нечогин.

— Говорит, что его остановил в Хапаранде неизвестный человек, попросил отвезти в Торнео санки с продуктами для больной матери. Обещал хорошо заплатить.

— «Неизвестный человек»... Да что он, издевается над нами? А куда он должен был доставить санки?

— Он говорит, что должен был отвезти их к себе домой. За ними придет хозяин.

Нечогин приказал: немедленно пошлите людей на квартиру этого финна. Адрес: Большая средняя улица, дом Гранлунда. Пусть ждут человека, который спросит литературу.

Под утро задержанного увели в арестантский дом при полицейском управлении. Нечогин тут же сел писать телеграмму генералу Еремину в Гельсингфорс.

В письменном донесении Нечогин сообщил, что задержанный на границе в ночь на 1 января финляндский уроженец Эрик-Юрье Руонала сообщников назвать отказался. В пакетах оказалась запрещенная к внедрению в империю большевистская литература: